Четырнадцать залов выставки рассказывают нам о различных течениях, существовавших в искусстве советского времени. В беседе с «Культуроманией» одна из кураторов выставки Надежда Плунгян сообщила, что обучающая функция является одной из ключевых для выставки. «Советское искусство сейчас преподается очень фрагментарно, и в его восприятии сохраняется множество стереотипов. Хотелось бы предложить современным студентам и художникам такой подход, который позволял бы работать с советским искусством, как с действующим историческим наследием, а не как с неразобранным жестким монолитом – памятником, потерявшим свое значение», - говорит г-жа Плунгян.
По ее словам, 100 лет между нынешним 2017 годом и поворотом на советское время – уже достаточная дистанция, чтобы переосмыслить наследие XX века во всей его полноте.
«Культуромания» также задала несколько вопросов Александре Селивановой, другому куратору выставки.
- Как Вы сами позиционируете данную выставку? Почему выбран именно такой формат, позволяющий буквально вести диалог с посетителем?
- Это выставка-исследование, выставка-дискуссия. Мы пытаемся на совершенно новом материале – коллекция в таком объеме никогда не показывалась – по-новому посмотреть на историю отечественного искусства XX века. Заявлен новый тезис, в котором все советское искусство, начиная с модерна и символизма, рассмотрено через призму концепции модернизма. Получается, что традиционный подход к искусствоведению с жесткими границами между различными этапами оказывается не вполне правомерным. Благодаря этой коллекции всплывает огромный пласт произведений и имен, и мы видим, что в разгар соцреализма существовали и другие явления. Более того, иначе интерпретируется и сам привычный соцреализм.
- Хотелось бы отметить наличие сопроводительного материала на выставке. Это очень полезно, помогает разобраться с таким богатым массивом представленных экспонатов.
- Да, в каждом зале имеется кураторский текст. Мы проводим экскурсии, круглые столы, лекции. На входе можно взять аудиогиды, где комментируются отдельные произведения.
- Принято считать, что советское искусство консервативно. В произведениях личное отношение художника проявлялось мало. Это было связано с некими социальными рамками?
- Конечно же, определенные ограничения были, особенно с 30-х годов, когда репрессии коснулись художников. В частности, некоторых из героев этой выставки. В тот момент, когда живопись стала объектом пристального внимания власти, личные высказывания художников отступили на второй план. Хотя, несомненно, личное можно найти и в самых официозных работах.
- Официальное искусство того периода малоэмоционально. Но здесь мы видим обратное.
- То, что мы видим на выставке, очень эмоционально. И на мой взгляд, эта коллекция показывает, что искусство во все времена, включая 40-е годы, очень эмоционально. Жесткая пластика 20-х - начала 30-х годов сменяется мягкими полупрозрачными вещами 40-50-х годов. То есть меняется эпоха и меняется вслед ей и пластический язык, но при этом художественный метод не перестает быть очень индивидуальным высказыванием. И, конечно же, в первую очередь личное проявлялось в графике.
Надо сказать, что в коллекцию Романа Бабичева входит исключительно много работ. К большому сожалению, всю коллекцию по объективным причинам показать нельзя. Но то, что мы представляем на выставке – огромный пласт в искусстве, который находится в тени. Раскрыв его, можно увидеть интересные явления.
- Может быть, графика будет более полно представлена на второй части выставки, которая откроется с 28 ноября?
- Возможно, потому что вторая часть выставки будет посвящена ленинградским художникам 1920-40-х годов, многие из которых получили известность именно как графики.
- Как бы Вы сформулировали основной посыл этой выставки?
- Главный вывод, который мы можем сделать, в следующем: несмотря на декларируемый соцреализм и прочие рамки, наше отечественное искусство тем не менее существовало в интернациональном контексте. В представленных здесь произведениях видны эти общие тенденции. То, с чем весь мир пришел к 1990-2000-м годам, с тем же пришли и мы. Так что с европейским модернизмом у нас общая история.
Владелец коллекции Роман Бабичев поговорил с «Культуроманией» как о коллекции, так и о художниках советской эпохи.
- Роман Данилович, Ваша коллекция показывается в таком объеме впервые. Что помогло состояться этому событию?
- Да, я участвовал во многих выставках, но в таком масштабе коллекция не выставлялась раньше. Вместе со скульптурами здесь порядка 200 произведений. Само экспонирование очень удачное - мы можем видеть каждую вещь и четче отследить смысловую линию, которую хотели довести до зрителя.
Мне удалось найти того куратора – Надю Плунгян – с которой у нас совпали видение, мировоззрение на это искусство. Надя подобрала команду авторов. И началась очень большая работа.
Кроме выставки, мы также подготовили пять тематических томов по коллекции. Первый том расскажет о дореволюционном искусстве, о проникновении импрессионизма, авангарда в Россию. Второй том – он уже лежит на полках магазина ММОМА – об искусстве 1920-50-х годов. Третий том посвящен ленинградской художественной школе 1920-50-х годов, четвертый том – отдельно художнику Александру Ведерникову, пятый – искусству второй половины XX века. Все пять томов представляют каталог из моего собрания, в которое входит порядка четырех тысяч произведений. Пополнял я это собрание 25 лет. Отдавал всю душу, время, средства. И нисколько об этом не жалею!
То, что проект состоялся в этих стенах, меня очень радует, потому что анфиладная система этого здания позволяет последовательно развернуть наш рассказ. Мне нравится само пространство ММОМА. Так, в лестничном фойе мы повесили огромные картины Георгия Рублева, посвященные Фестивалю студентов 1957 года. Эти работы созданы тогда, когда русское искусство раскрылось всему миру после периода изоляции.
- Выставок советского искусства становится все больше, и они востребованы. В ММОМА сегодня показаны те произведения, которые не составляли мейнстрим советского времени. Как Вы считаете, для представленного здесь искусства мы уже созрели? Нужно ли нам переосмыслить то время?
- Обязательно надо переосмыслить. На английском языке эта выставка называется «Implicit Modernism» - скрытый, неявный модернизм. Конечно, этот процесс происходит. Такие выставки сейчас появляются. Но частных собраний, посвященному неофициальному искусству 30-40-х годов, не очень много.
Здесь мы показываем советских художников, принадлежавших к разным направлениям модернизма. И мое личное мнение, что изоляционизм мешал взаимопроникновению западного искусства к нам и нашего на Запад. Наши художники существовали в драматических условиях, не могли писать то, что хотят, или же сразу прятали свои работы, а иногда и сжигали. Если не были членами Союза художников, то испытывали нехватку материалов, не имели государственных заказов, а рынка в то время не было. Жили очень бедно, не могли даже купить холста, а потому часто писали свои работы с двух его сторон. Например, на одной стороне холста могла быть картина одного художника, а на обратной – другого художника. И у меня есть в коллекции такие работы.
Все это влияло и на известность художников, и на качество работ. Я думаю, что если бы не эти условия и изоляция, то совсем по-другому могла бы сложиться и мировая иерархия художников. Наши художники были бы больше представлены в ней. Не только Кандинский, Малевич, Шагал, Филонов. К сожалению, мы сами подорвали свое искусство. И очень здорово, что сегодня мы можем дать возможность и другим нашим художникам найти своего зрителя.
Автор статьи: Любовь Мартынова
Фото: Александр Сухов
2024 Все права защищены
