В большом зале Cube.Moscow галерея PA открыла персональную выставку Андрея Волкова Linea Uno. На ней представлены новые работы художника — живописные полотна и несколько объектов. До этого его большая персональная выставка проходила в 2018 году в Русском музее.
Название выставки Linea Uno Андрей Волков позаимствовал у маршрута венецианского речного трамвая, который связывает город в его крайних точках, проходя через центр по Большому каналу.
Однажды после ночного шторма он выловил из воды табличку от вапоретто N 1. Со временем этот венецианский сувенир начал превращаться в нечто большее – и подарил название серии работ. Использование тропа Linea Uno объясняется тем, что беспредметная живопись, как венецианское судно, способна перенести нас из одной точки в другую. И не только в пространстве, но и во времени.
- Сколько лет вы приезжали в Венецию, прежде чем написали эту серию?
- Тридцать. Я первый раз попал в Венецию в 1991 году, провел там сразу четыре месяца, и потом приезжал каждый год, исключая карантины. Иногда я там какое-то продолжительное время жил, приезжал, уезжал.
- Многих, наверное, удивит, что Венеция у вас такая многоцветная.
- Все-таки это не совсем Венеция. Linea Uno – это метафора. Но, кстати, Венеция для меня очень цветной город, многих состояний. Потому что можно смотреть на камни, а можно смотреть на небо, можно смотреть на воду фантастических цветов, на свет. Тёрнеру именно Венеция открыла свет как предмет живописи. И в этом смысле Уильям Тёрнер – один из моих любимых авторов – художник дико современный. Когда смотришь на то, что он делал в начале карьеры и после путешествия в Венецию, понимаешь, что это путешествие его перевернуло. Свет – это сильнейшее искусство, которое художники там узнают – Феллини, Тинторетто, Тициан.
Какое-то время назад я вдруг понял, что в одном из последних путешествий на меня оказал очень сильное влияние художник, которого я раньше мало смотрел - Тьеполо. Раньше я, естественно, шел к Тициану, и мне больше ничего не надо было, я был упертый человек. А с возрастом, когда я стал более терпимым и обрел некую широту взглядов, я вдруг понял, какая сила притяжения у работ этого художника, который расписывал плафоны венецианских церквей так, что туда прямо затягивает, как будто люк открыли – и в космос тебя уносит. Соответственно, мне хотелось сделать оммаж одному из важных для меня авторов.
Конечно, я не стану повторять впрямую или пытаться подражать в колорите, но есть некоторый внутренний разговор о шуршании крыл, хлопающих на ветру тканях, свисте ветра. Я это все ощутил и часть работ связана с этим моим ощущением.
- Все ваши работы медитативные, они словно останавливают время.
- А это цель того, что я делаю. Во-первых, ты много работаешь, вкладываешь туда много своего времени, усилий, и все это накапливается. Чем больше ты вложил, тем больше работа потом может отдать. И, соответственно, пока человек смотрит, он же и своим временем делится тоже. Получается обмен. И, кроме того, поскольку мы живем сейчас во времени стремительно меняющихся образов, перелистывая ленту Инстаграма или Фейсбука, новости мелькают, и все это очень быстро проходит. Не случайно появилось такое понятие, как фастфуд. В такое время очень важно замедлиться. Нельзя все время быстро. Мы движемся так быстро, что жизнь мгновенно пролетает. А я это ощущаю, и мне хочется сделать так, чтобы работа человека как бы замедлила, он с ней ощутил другое течение хронопотока. Это в результате удлиняет жизнь.
- Если зрители пытаются искать в ваших полотнах какие-то реальные вещи, допустим, неоновый свет витрин или зеленоватый цвет венецианской воды, вы не возражаете?
- Меня раньше это очень раздражало, а потом, опять же с возрастом, я понял, что, по сути, живопись прекрасна тем, что она дает свободу интерпретаций. Она может быть интерпретирована на разных уровнях, и в этом, конечно, ее смысл. Никаких узнаваемых образов я сюда не хочу закладывать, но я могу сказать: да, здесь есть портал. Здесь есть дверь, и в нее можно войти. Поэтому я никого не отталкиваю, не говорю: «Нет, ни в коем случае не смейте здесь видеть, что вам видится». Кто-то, может быть, скажет, что ему это напоминает посещение провинциального цирка, взрывы конфетти – да ради бога. Важно другое – становится ли путешествие глаза по этой работе каким-то событием. Самое главное, чтобы картина что-то делала, не значила, а делала, тогда она написана не зря.
О художнике
Андрей Волков родился в Москве в 1968 году и принадлежит целой династии художников. Старший в ней — Александр Николаевич Волков (1886–1957) — выдающийся русский художник первой половины ХХ века, знакомый зрителю, в первую очередь, по картине «Гранатовая чайхана» (1924) в Третьяковской галерее. Андрей Волков окончил Московскую государственную художественно-промышленную академию имени С. Г. Строганова в 1993 году. Выставляется с 1986 года, участник многочисленных выставок в России и за рубежом, куратор выставочных и издательских проектов. Член Московского союза художников с 1995 года. Художественный руководитель и председатель художественного совета галереи А3. Участник параллельной программы 51 Венецианской биеннале, проект Colore Non Solo, 6 Московской биеннале, проект «Пересмотр границ». Работы находятся в Государственном Русском музее, Музейно-выставочном комплексе «Новый Иерусалим», Kolodzei Art Foundation (США), Государственной галерее «Кострома», галерее Gregory (США). Живет и работает в Москве.
Татьяна Филиппова
Фото предоставлены пресс-службой галереи PA
2024 Все права защищены
