Африканская маска, проданная за 150 евро, ушла на аукционе за 4,2 миллиона
Историями о том, как будущую мировую коллекционную редкость находили «на чердаке», а потом продавали за бесценок перекупщику, никого не удивить. Хрестоматиен в этом смысле «путь к славе» самой известной филателистической редкости, «Британской Гвианы», марки выпуска 1856 года упомянутой страны номиналом в 1 цент (известен единственный экземпляр, цена последней продажи в 2010 г. — 10 млн долларов). В 1873 году марку нашел в семейной корреспонденции местный житель и через какое-то время продал ее жившему в колонии англичанину за шесть шиллингов. Уже через несколько лет марку купил за 150 фунтов крупнейший в истории филателист Филипп Феррари (1850—1917). После его смерти марка была продана на аукционе почти за 7,5 тысячи фунтов.
Но истории о том, как изначальный продавец, отдавший раритет по незнанию дешево, получает компенсацию, никому не известны. Однако практика эта может поменяться. В наши дни, когда практически любые публичные продажи возможно отслеживать через интернет, продавец способен оценить размер прибыли, которую получил антиквар.
Во Франции сейчас разворачивается судебная баталия вокруг африканской маски, проданной местному антиквару во время распродажи барахла из освобождаемого дома. Пара пенсионеров «за восемьдесят» в сентябре 2021 года отдала их за 150 евро — а через некоторое время узнала из газет, что их маска продана на специализированном аукционе в Монпелье за 4,2 млн евро при эстимейте в 300—400 тысяч. Другими словами, прибыль составила почти три миллиона процентов! Учитывая национальные особенности французов (Мольер вам в помощь), это был настоящий шок.
Маску привез в свое время из Габона дедушка 88-летнего главы семьи, работавший в колонии высокопоставленным чиновником. Как оказалось, это маска народности фанг, изготовленная в XIX столетии. Она использовалась в ритуальных целях секретным обществом Нгил, которое выполняло роль анонимного «верховного судьи» в конфликтах между кланами и просуществовало до 1920-х гг., когда было запрещено французами. Судя по всему, дедушка принимал участие в реализации данного запрета и вывез маску во Францию как трофей. По заключению экспертов, во всем мире сейчас можно найти — главным образом в музеях — всего с десяток подобных масок.
Судебные притязания хватких пенсионеров строятся на допущении, что антиквар знал о реальной стоимости маски и ввел их в заблуждение. В качестве доказательства данного тезиса приводится тот факт, что он не стал продавать маску в своей лавке, а запросил оценку АД Drouot Estimation и Fauve Paris. Правда, эксперты этих домов явно его разочаровали — оценили предмет в 100—120 и 400—600 евро соответственно. Но наш бравый антиквар, видимо, ведомый внутренним чутьем, не отчаялся и вступил в контакт со специализирующимся на африканских предметах АД в Монпелье, оплатив экспертизу, которая позволила установить период создания маски.
После того, как разразился скандал, антиквар предложил паре досудебное урегулирование с выплатой 300 тысяч евро (собственно, эстимейт маски на аукционе) — но тут в партию вступили дети хватких пенсионеров, которые, видимо, оказались не менее хваткими, чем их родители. Теперь бывшие обладатели маски требуют отменить сделку и вернуть артефакт им обратно. Интересно, что суды, которые продолжаются уже больше года, поочередно встают то на сторону пенсионеров, то на сторону антиквара. В ноябре свой вердикт должен вынести апелляционный суд в Ниме. Все средства, которые получил антиквар после уплаты налогов и комиссий — более 3 млн евро — пока остаются замороженными.
Татьяна Филатова
Фото: редакция
2025 Все права защищены
