«Преображенское» — действительно район из районов. Здесь при Петре Первом строился российский регулярный флот, здесь была создана крупнейшая старообрядческая община, и самый известный московский рынок, Черкизон, собирал покупателей тоже здесь. «Ты начинаешь его изучать, и словно в файловую папку заглядываешь, а там все дробится и дробится», — рассказала «Культуромании» сокуратор выставки Полина Жураковская.
- Полина, но изначально это ведь был район монастырский?
- Монастырь там был один, Преображенский, он дал название всему району, и существует по сей день, но только вход в него для посторонних закрыт. Его история начинается в 1771 году, это был чумной год, и земли, на которых начали строить монастырь, были выделены под кладбище старообрядцев. Вскоре здесь возникла община старообрядцев-беспоповцев, которые не приняли чин священства от Греческой церкви. Дониконовские священники умерли, рукоположить новых некому, значит, некому и служить в церкви.
Чуть позже внутри этого согласия ответвляется еще одно, Федосеевское, самое строгое. У них существовал запрет на брачный чин, потому что, если нет священников, значит, никто не может совершить таинство брака. Община начала складываться благодаря старообрядческому купцу Илье Ковылину, который приобрел в соседнем селе два кирпичных завода и на собственные деньги выстроил сначала кладбище, потом богадельню. Построить старообрядческий монастырь не позволяли законы Российской империи, но Преображенский богадельный дом постепенно приобрел статус Всероссийского духовного центра старообрядцев Федосеевского согласия. При Ковылине община разрослась, появился сначала мужской двор, южная половина, а слева – женский двор.
После смерти Ковылина все, конечно, стало рассыпаться, особенно при Николае Первом, который, как мы знаем, очень рьяно боролся с любым вольнодумием, в том числе со старообрядческим. При нем начинается изъятие зданий у Федосеевской общины, а после его смерти, в 1866 году патриарх Московский Филарет (Дроздов) инициирует создание там Никольского единоверческого монастыря.
Успенская часовня, которая была на мужской территории, там и осталась, а федосеевцы переместились на женскую половину и там до сих пор находятся. Вторая половина была занята единоверцами – это те же старообрядцы, но в основном поповцы.
Дальше вообще сюр начинается. После революции единоверцы сошли на нет, место отдали старообрядцам менее категоричного толка, которые называли себя поморцами, а во второй половине были обновленцы. Чтобы их разделить, в храме построили кирпичную стену, она там до сих пор есть, но соотношение теперь такое: та часть, которая ближе к нам, западная, – это РПЦ; восточная часть южной половины бывшего мужского двора – Поморское согласие; весь северный двор, бывший женский, – это Федосеевское согласие. И вот они втроем там этим всем управляют.
- Какие раритеты вы показываете в этой части выставки?
- У федосеевцев был период суперрасцвета после того, как в 1905 году Николай II издал указ о веротерпимости. Старообрядцы вышли из подполья, у них была своя типография, латунные мастерские, они заказали Кекушеву проект больницы, которая была построена в 1912 году. У нас есть латунный крест, латунный складень, книжка из старообрядческой типографии. Из наших фондов книжка с портретом Ковылина, тоже старенькая, 1908 года. И несколько современных предметов, тоже очень интересных: лестовка, это такой аналог четок католических, кожаный ремешок с ячейками, а в них свернутая Христова молитва. Потом пояс старообрядческий и кадило для домашних молитв.
- Преображенка – это ведь еще и заводской район, здесь находится краснокирпичный готический комплекс Электрозавода, где советские и зарубежные рабочие в двадцатых и тридцатых создавали производство электрических лампочек.
- Электрозаводу у нас посвящен большой раздел, и на сайт проекта «Москва без окраин» мы выкладываем замечательное интервью человека, который проработал на этом заводе всю жизнь, и вся его семья там работала. Часть экспонатов передали нам для выставки нынешние резиденты Электрозавода – дизайнерские компании. Нынешнее существование заводского здания – отдельный суперинтересный сюжет.
- Третья большая тема, связанная с Преображенкой, – футбольная, для тех, кто живет спортом, это район стадиона «Локомотив».
- Точно! У нас этот сюжет очень подробно рассказан. В этом разделе у нас представлен классный аутентичный мяч, бутсы, мы показываем фильм о стадионе, в общем, это важный сюжет выставки. Есть еще краеведческие сюжеты, связанные с застройкой старого Черкизова, с храмом Ильи Пророка, который пережил все события двадцатого века и никогда не закрывался. На кладбище при церкви похоронен знаменитый московский юродивый Иван Корейша, которого почитали как святого. О нем упоминают в своих романах Лесков и Достоевский.
- Что для вас было самым интересным в работе над этой выставкой? Удалось сделать какое-нибудь личное открытие?
- Меня совершенно загипнотизировал Электрозавод. Каждый раз, когда я туда отправлялась, это становилось для меня событием. Я чувствовала радость: наконец-то я снова иду туда! Ты словно попадаешь в другое время, в другое измерение, в какой-то средневековый замок. Меня завораживают стены Электрозавода, мерцающий свет, какие-то шорохи, легенды этого места. Возможность долго идти по заброшенным коридорам, где все осыпается, открыть дверь – и оказаться в ультрасовременном дизайнерском пространстве. Я постаралась передать свои ощущения в инсталляции, которую вы тоже увидите на выставке, – с моделью Электрозавода и кошками, которые ведут в здании завода свою интересную жизнь. Иногда идешь по этому мрачному и темному коридору, и на тебя кто-то выскакивает с горящими глазами. Кошек на Электрозаводе очень много, всюду стоят их миски и они там точно всем заправляют. В каждом интервью, которое мы брали, обязательно был сюжет, связанный с кошками. В результате мы решили посвятить им отдельную витрину.
Татьяна Филиппова
Фото предоставлено пресс-службой Музея Москвы
2024 Все права защищены
