Литераторы готовятся к осеннему урожаю премий. Так, 16 сентября музей-усадьба Л. Н. Толстого и компания Samsung Electronics раскрыли интригу последних месяцев и огласили список писателей, вошедших в короткий список премии «Ясная Поляна» в номинации «Современная русская проза». Но перед этим члены жюри Евгений Водолазкин, Владислав Отрошенко и Валентин Курбатов рассказали о том, какие тенденции они видят сегодня в русской литературе. О трендах в деле книгописательства читайте в материале «Культуромании».
Напомним, что претендовать на получение премии могут произведения, изданные после 2015 года. Выдвигают книги на «яснополянский» питчинг издательства, литературные журналы, лауреаты премии прошлых лет. Победитель в номинации «Современная русская проза» получит 3 миллиона рублей, а авторы, перечисленные в коротком списке, разделят между собой 1 миллион рублей.
Кстати, короткий список номинации «Современная русская проза» 2019 года выглядит так: Владислав Артемов «Император», Владимир Березин «Дорога на Астапово», Александра Николаенко «Небесный почтальон Федя Булкин», Сергей Самсонов «Держаться за землю», Григорий Служитель «Дни Савелия», Вячеслав Ставецкий. «Жизнь А.Г.»
Премия формирует и фиксирует тенденции в литературе
Существует мнение, что в России практически исчез институт критики, а его функции на себя взяли литературные премии. Писатель, лауреат литературной премии «Ясная Поляна» Владислав Отрошенко считает, что это действительно так.
– Когда мы начали составлять короткий список, выяснилось, что премия не только участвовала в литературном процессе, она его и в какой-то степени определяла, обозначала тенденции. Например – популярность романов-антиутопий. Они сменились попыткой осмысления жизни через историю своей семьи. Потом появились философские книги, оторванные от сегодняшнего времени. Недавно очень остро возник интерес к актуальному – и у издателя, и у читателя, – делится Отрошенко.
Писатель Евгений Водолазкин подтверждает, что сейчас для писателей стала интересна сегодняшняя жизнь. Он рассказал «Культуромании», что падения интереса к литературе нет, наоборот – есть устойчивый рост продаваемых книг.
– Интерес к литературе не падает, статистика говорит о том, что читать и издавать стали больше. Не радикально, но больше. Статистика в отношении 2017 года к 2016 показывает большой рост, например, по количеству названий – 9%, а по количеству издаваемых книг – 14%. Это очень много. Ощущение, что авторов не хватает, а на литературные премии номинируются одни и те же – неверно. Посмотрите, Гузель Яхина недавно возникла на литературном небосклоне. Сергей Самсонов, вошедший в короткий список. Он не новый человек в литературе, но зато он обнаружил новые грани – Самсонов стал всерьез работать с современной историей. Это даже еще не история, она находится в процессе, это Present Continuous. Для нашей литературы это в некоторой степени новшество. Разумеется, есть люди, которые работают с современностью, но еще недавно все предпочитали смотреть на современность глазами истории – уходили то в тридцатые годы, то в XV век как я. А вот так, чтобы брать историю пока она еще горячая – такого еще не было.
Писатель Валентин Курбатов все-таки видит падение интереса к литературе и связывает его с появлением цифровой среды.
– Читают книги меньше, это правда. Думаю, что это связано с цифровыми технологиями. Они победили книгу. Победили краткостью, скоростью, удобством. Читать ничего не надо, достаточно загуглить содержание произведения. Уж не говоря про телевидение, которое со своими шоу занимает почти все свободное время у современного человека, – делится Курбатов с «Культуроманией». – Что касается самой литературы, то она перестала искать всеобщее, народное, вместо этого она перенесла фокус внимания на частное, личное. В то же время сейчас в произведениях эстетика превалирует над этикой.
По словам писателя, эстетика теснит этику, но это признак здоровых ровных времен.
– Она сливается с ней в объятьях. Первым это придумал Николай Михайловский – блистательный критик XIX века. Он считал, что эстетика находится в вечном соревновании с этикой, и время от времени они теснят друг друга. Когда человек ищет общенациональных идеалов, как это было в старое советское время, – торжествует этика. Талантливому писателю словно говорят: «Старик, ты пишешь хорошо, спасибо, но главное, что бы ты написал правильно». Сегодня же размыты горизонты высокого и низкого, левого и правого, эротического и похабного. Границы перешагиваются очень легко, потому что писатель не несет ответственности за народное сознание. А литература должна это делать, это ее прямая обязанность. И слава Богу у России есть сильные тоскующие авторы, которые это понимают. Например, Василий Аксенов. Есть и авторы, которые пишут о сибирской деревне, пытаются держаться за землю, но она ускользает из-под их рук. Потому что сегодня сложно писать деревенскую прозу, попробуешь, а у тебя вместо деревенского порядка выйдут таунхаусы. И даже мастер Бушковский, который блистательно пишет деревенскую жизнь, не может избежать этого. Уже время все поменяло. Поэтому я не сожалею, что эстетика теснит этику. Это просто свидетельство определенного периода времени. Моя главная идея, что мы живем в прочерке между датами. Торжествует игровая стихия, как будто мы были под прессом, гнетом идеологическим и сейчас освободились и решили пожить по своей воле. Как у Достоевского сказано: «пожить по своей воле». Это видно даже по тому, как сейчас подписывается почтовый конверт. Раньше вначале писалась страна, затем город, улица, и лишь потом адресат – маленькое "я". Теперь "я" пишется первым, оно главное, а Россия – в конце. Переменился вектор понимания мира. В центре находится я.
«Держаться за землю»
Евгений Водолазкин резюмирует, что в современной литературе тенденций много.
– По счастью тенденций много. Но основная – литература почувствовала себя снова в центре внимания общества. И это придает ей новое дыхание, – говорит писатель.
Валентин Курбатов считает, что литература – лучшие ее образцы – предлагает пищу для души, а некоторые так и вообще народный эпос.
– Как например, мальчик Сергей Самсонов написавший «голыми» руками роман о Донбассе «Держаться за землю». Я ожидал, конечно, увидеть шахтера, а вышел тоненький хипстер. Господь милостив, когда есть потребность в книге, он влагает куриное перо просто прохожему. Как Льву Толстому, написавшему «Войну и мир». Он же не свидетель, не участник войны. Петр Вяземский кричал в свое время, что этот роман – халтура, и Толстой переврал все что можно. Но вот так судит Бог, что Толстой или мальчик (Сергей Самсонов – Ред) должен написать эту книжку, и он сам не знает, как это происходит. Небо защищает нас больше, чем мы защищаем себя сами. Можно вспомнить фразу мальчика лет семи из книги Александры Николаенко «Небесный почтальон Федя Булкин» (книга вошла в короткий список премии - Ред): «Боже, сделай так, чтобы ты был!» Чтобы он мог ответить на его вопросы, которыми он – совсем дитя – мучается. Вопросами общечеловеческими – любви, добра, истины, – говорит собеседник.
– Мы идем по дороге и скоро наиграемся в стилистическое озорство, в утонченность текста, сама генетика потребует: «ребята, пора домой, в Небесное отечество». Нам не возрождать Россию надо, возрождать, прямо скажем, нечего. Ее надо рождать. И в этом нулевом времени дать названия всему тварному миру, словно Адам, нарекающий имена твари в райском саду. И мы произнесем: «справедливость» и побледнеем от страшной красоты этого слова и глубины его. Литература готовится к этому, пока еще не думает об этом, но бессознательно ищет единого пространства. Иначе зачем писать книжку. Ты же пишешь не для себя, а для того, чтобы обнять ближнего. Вышли мы все из народа, как нам теперь туда вернуться. Сейчас слово "народ" не употребляют, оно считается устаревшим. Раньше ты чувствовал за своей спиной громаду, стоящую за тобой. Сейчас – нет. Валентин Григорьевич Распутин первый об этом написал еще при почти благополучном советском строе: «народ исчезает, остается население». Мы все становимся населением, но память-то есть генетическая о народе, предках, земле. Почему этот мальчик (Сергей Самсонов – Ред) написал о Донбассе книгу «Держаться за землю». Он совсем дитя, но догадался, что все осталось: слово «земля», гугл, яндекс, а земля – ушла. Шахтерам пришлось спуститься под землю, и оттуда они вытащили первоначальную правду. Те, кто живет внутри, на Донбассе, они мучаются оттого, что сталкиваются два умозрения, а поле сражения – человеческое сердце.
Почему литература стала женской
Не секрет, что сегодня подавляющее большинство изданий ориентировано на женщин, именно они составляют основную массу читательской аудитории. Среди писателей также немало представительниц прекрасного пола. Евгений Водолазкин соглашается с этим наблюдением.
– Действительно, сейчас большинство читателей – женщины. Может быть, потому что девушки более открытые, чем мужчины. Не случайно в храмах большинство прихожан – женщины. Мужчина более рационален. А у слабого пола есть и рациональность, и эмоциональность. Последней мужчина лишен. Литература же – это сплав рационального и эмоционального. Поэтому женщине она в известном смысле ближе. Кстати, представительницы слабого пола прекрасно пишут, возьмите Гузель Яхину. Она – один из самых популярных авторов и заслуженно популярна, – рассказывает «Культуромании» Водолазкин.
Валентин Курбатов иначе объясняет феминизацию литературы. По его мнению она связана с природой женщины, которая должна сохранять – в данном случае литературу.
– И читают литературу в большинстве женщины, и среди писателей женщин много. Я недавно пришел в Литинститут к Алексею Варламову (ректор Литературного института имени А. М. Горького – Ред), закончилась пара – выходят 19 девчонок и трое мальчишек. Я спрашиваю: «Алеша, что случилось с литературой?», – задается вопросом Курбатов. – Считаю, что это произошло по единственной причине. Когда под угрозой жизнь, а сегодня она под угрозой, жизнь как целостность, как единство, мужики продолжают играть, а женщина как сама жизнь – она сохраняет. Женщина не осознает кто она – бабушка, девушка, мать. В ней говорит материнская женская природа, она пытается поддержать жизнь. В данном случае в литературе. Пишущих женщин все больше и больше. Они удерживают пространство, мужики заиграются, их не остановишь. Я считаю, что это хороший знак. Сама жизнь защищается. И смотрите какие прекрасные авторы: Гузель Яхина, Наринэ Абгарян. Это татарские и армянские писательницы, они лучше слышат землю, но скоро появятся и русские. Но только, конечно, не Петрушевская и Улицкая, которые не о жизни. Появятся женщины-авторы, которые будут самой жизнью. Так что думаю, мы победим.
Елена Сердечнова
2024 Все права защищены
