— Оля, если ничего не путаю, вы в кино пришли совсем недавно. Как так вышло, что вы стали режиссером?
— Я, на самом деле, в кино с 2006-го года. Причем попала в эту сферу случайно: подруга попросила подменить ее в качестве помрежа (хлопушки). Я вышла буквально на пару смен, понравилась директору и меня пригласили на другой проект. А так как я любопытничала, совала свой нос везде, куда только можно, то в следующий раз меня уже позвали вторым режиссером…
— Но между вторым режиссером и режиссером-постановщиком — дистанция огромного размера…
— Да, это абсолютно разные профессии. Но несколько лет назад я начала работать креативным продюсером, а потом появился сценарий «Женщины в состоянии развода». И я с такой энергией начала о нем рассказывать, говорила, что здесь есть возможность похулиганить, сделать драйвовый молодежный проект…
— Что вам предложили снимать его самой?
— Да! Правда, сначала я жутко испугалась, но мне сказали, что я буду не одна: сорежиссером позвали Дмитрия Гайтяна. Правда, он довольно долго был занят, поэтому всю подготовку я проводила без него: работала над сценарием, занималась кастингом, выбором локаций… Снимать тоже начинала сама: Митя присоединился к нам чуть позднее. Постпродакшн тоже был полностью на мне: подбор музыки, монтаж и т.д.
— А чем режиссура сумела вас удивить? Понятно, что вы 15 лет наблюдали за работой режиссера со стороны, но, сев в режиссерское кресло, наверняка сделали много «открытий чудных…»
Второй режиссёр все-таки больше производственник. Тайминг, сроки — все четко. И творчество иногда в эти рамки просто не умещается. Режиссеру же необходим результат. Поэтому он добивается того, чего хочет, снимая дубль за дублем — и далеко не всегда контролирует время. Убить в себе второго в кресле первого оказалось делом нелегким. Выключить таймер — тоже. Это и стало моей главной трудностью: научиться выходить за производственные границы ради свободы творческой.
А еще это ответственность! Когда ты второй, за результат отвечают режиссер-постановщик, продюсер и т.д. Ты же просто делаешь все возможное, чтобы помочь им реализовать творческий замысел в рамках бюджета. А вот когда ты садишься в режиссерское кресло, все меняется. За свои «фантазии» ты отвечаешь сам. При этом ты еще должен рулить сложной коллективной махиной и не забывать о том, что твоя работа должна понравиться зрителю.
— Но для начала сценарий должен был понравиться вам. Так чем он вас зацепил?
— Меня поразило, насколько жизненно он написан. В нем было множество ситуаций, которые я видела каждый день, а про некоторых персонажей я могла сказать: «Это же подружки мои! А это мои знакомые!» И, конечно, главная героиня. Не будь ее — проекта бы не было. Она для меня — собирательный образ тридцатилетней девчонки, которая по темпераменту, по восприятию и по манере общения сохранила в себе что-то девчачье.
А еще мы с ней очень похожи. К примеру, я пыталась себе представить, что бы я делала, скажи мне гинеколог то же, что и ей. И представьте, выходит, что я бы вела себя примерно так же…
— Да, но лично мне кажется, что в такой ситуации женщине разумнее идти к репродуктологу, попробовать сделать ЭКО, а не искать в интернете прекрасного принца…
— Я именно об этом и говорю. Человек прагматичный сразу же бы пошел по врачам, вбухал кучу денег в ЭКО и т.д. Но Верка — абсолютно другая! (Да и я тоже). Она наивна и непосредственна, у нее абсолютно детское восприятие мира, поэтому она ведет себя по-другому. Правда, в какой-то момент наша героиня тоже к ЭКО приходит, но тут важно вот что. Мне кажется, что какими бы рациональными мы ни были, какими бы технологиями ни владели — всему свое время. Дети рождаются по любви. И даже если женщина давно в браке, а детей у нее нет, то значит, или живет она не с тем человеком, или семья к рождению малыша пока не готова.
Поэтому наша героиня испробовала все способы, начиная от совершенно наивно-бессмысленных (таких как поход к бывшему мужу, открытие страницы на сайте знакомств и т.д.) и заканчивая максимально прагматичными (то же ЭКО). Но пока она не встретила мужчину, которого полюбила, забеременеть она не смогла. Это мой главный месседж проекта. Я вообще уверена, что все хорошее, что происходит с нами, происходит только по любви. Если у тебя нет любви к работе, тебе всегда будет сложно. Нет любви к мужчине — ни природа, ни бог, ни космос ребенка тебе не дадут.
— Как бы то ни было, я чувствую в вашей героине серьезный внутренний конфликт. В самом начале она громогласно заявляет, что быть одной — это круто, но при этом никак не может отделаться от патриархальных установок, по которым «женское счастье — был бы милый рядом», поэтому женщина без мужа и детей — несчастна по определению. Вы как-то чувствуете это противоречие?
— Это не противоречие, это самообман, с которым, как мне кажется, сталкиваются очень многие. К примеру, я в детстве была уверена, что у меня будет «четыре сыночка и лапочка дочка», большой дом и огромная лохматая собака… Большинство из нас воспитывались именно так, поэтому похожие установки были у многих, и идеальная жизнь женщины представлялась нам именно такой. Из-за этого у меня до сих пор ощущение незакрытого гештальта. Ведь мне 38 лет, у меня нет большого загородного дома, нет семьи, детей и даже собаки. Поэтому нет-нет, да и проскочит мысль: «А, может, со мной что-то не так?» Хотя мне, в принципе, вполне комфортно одной. Я могу строить карьеру, ни под кого не подстраиваюсь, все свое время трачу практически на себя… В общем, живу так, как мне нравится. Или я себя обманываю?! (улыбается).
У Верки все чуть-чуть по-другому. Она обожглась в браке и пришла к выводу, что лучше жить одной, чем с кем попало. Но внутренне она все равно надеется, что встретит важного для себя человека и родит от него ребенка.
— Но если мы все-таки говорим о самообмане… Как вам кажется, с ним нужно бороться?
— Жизнь с иллюзиями — это зона комфорта. И, если тебе в ней хорошо, то зачем из нее выходить? Правда, в таком случае никакого внутреннего развития у тебя не будет, но кому-то оно и не нужно. Поэтому мне кажется, что самое важное — не врать самой себе. Но мы, чаще всего, этого не умеем. Мы стараемся обмануть себя и других: на работе говорим, что кайфуем от одиночества, а, придя домой, рыдаем в трубку ближайшей подруге: «Я никому не нужна, меня никто не любит и т.д.»
При этом девушке может казаться, что она мечтает о семье, где «четыре сыночка и лапочка-дочка». Но вот у моей сестры двое детей. И я обожаю своих племянников, заезжаю их навестить, провожу с ними один день — и здорово устаю. И спрашиваю себя: «А готова ли я в реальности быть с детьми постоянно? Не приезжать к ним на выходные, чтобы пару часов подурачиться, а потом вернуться на съемки? Готова ли я ради них отказаться от работы и от той жизни, которой я живу?
— Но зачем отказываться-то? Хороший пример — режиссер Оксана Карас. Она снимала кино даже на последних месяцах беременности, а сейчас выпускает по проекту в год…
— Для меня это удивительно. Хотя, если бы у меня была семья, я, скорее всего, думала бы иначе. А сейчас я с трудом представляю, как можно совмещать детей и съемку. Но я же не говорю, что это в принципе невозможно.
Я вообще считаю, что человек может все. Нет ничего невыполнимого, с чем он не справится. Вопрос в том, хочет он этого или нет. Как говорится, если есть желание – найдется тысяча возможностей, нет желания – отыщем тысячу причин. К примеру, я вспоминаю свою учебу в Университете. С утра неслась на лекции, потом в редакцию, писала там тексты, потом брала задание и ехала на объект, снимала там репортаж, опять мчалась на студию, монтировала, а вечером сломя голову бежала на репетиции КВН. А когда возвращалась домой, то вспоминала, что надо готовиться к коллоквиуму по литературе, поэтому вместо сна еще читала страниц 200 «Братьев Карамазовых». И так каждый день! Но при этом я все успевала — и мне было хорошо!
Дети — это другое. Тут важно даже не наличие/отсутствие времени или желания. Это вопрос ответственности. Кстати, именно поэтому в западных странах женщины рожают довольно поздно. Это у нас женщина в 25 лет уже считалась старородящей, хотя недавно этот возраст подняли до 28-ми. А, к примеру, Маша Машкова, живущая в США и воспитывающая двоих детей, говорит, что там на нее смотрят с большим удивлением. Потому что по их меркам она — молодая мама. В штатах в 38 лет детей только начинают планировать. Потому что к этому возрасту женщина морально готова к рождению ребенка, плюс у нее построена карьера, есть семья, квартира, машина и т.д. А это значит, что ответственность за маленького человека она взять готова.
Вера Аленушкина
Фото: кадр из сериала
2024 Все права защищены
