22 февраля музей впервые представит эксперимент — иммерсивную выставку «Русская сказка. От Васнецова до сих пор»
На этой неделе глава Третьяковской галереи Зельфира Трегулова вместе со своим замом Мариной Эльзессер и кураторами проектов подвела итоги прошлого года и рассказала о том, что ждет посетителей в 2020 году. Выбрать будет из чего — начиная от специальных бактерий, которые предложат вдыхать на выставке «Да живет иное во мне» до сказочного леса, созданного архитектором Алексеем Трегубовым для иммерсивной экспозиции «Русская сказка. От Васнецова до сих пор».
Итоги подводить г-же Трегуловой было легко и приятно. Число посетителей галереи в прошлом году выросло на треть и составило почти 3 миллиона — 2 миллиона 835 тысяч человек. Возможно в этом успехе есть и заслуга обновленной онлайн-системы покупки билетов. Впервые в истории Третьяковки куплена картина на проценты от эндаумент-фонда, созданного в июне 2019 года совместно с Благотворительным фондом Владимира Потанина. Это произведение «Ветка» основателя московского концептуализма Андрея Монастырского.
Галерея становится все более финансово самостоятельной. Так, 40% бюджета Третьяковка заработала сама. Но, как любой успешный проект, музей нацелен покорять новые вершины. Например, сотрудничать с центром Laboratoria Art&Science Foundation, который переезжает в Западное крыло Новой Третьяковки. 9 июня 2020 года там откроется выставка технологического искусства «Да живет иное во мне». Именно на ней будут демонстрироваться работы арт-группы «Куда бегут собаки» и американца Йена Ченга, а посетителям предложат вдохнуть «веселящих» бактерий. Но до этого мероприятия еще несколько месяцев, а вот 22 февраля музей впервые представит эксперимент — иммерсивную выставку «Русская сказка. От Васнецова до сих пор». На ней можно будет увидеть работы Ивана Билибина и Виктора Васнецова, Владислава Мамышева-Монро и группы «Синий суп», а само пространство будет представлять сказочный лес. «Посадил» его архитектор, сокуратор проекта Алексей Трегубов. Он рассказал «Культуромании», как построить свой маршрут среди дубов-колдунов, и зачем нужна сказка современному человеку.
— Как вообще пришла идея создать выставку, посвященную сказке?
— Идея пришла в голову Татьяне Гетман, продюсеру экспозиции, три года она ее вынашивала. Сначала выставка планировалась в Инженерном корпусе музея в Лаврушинском переулке. Думали сделать экспозицию, посвященную русской сказке, русскому стилю. Потом концепция поменялась, как и место проведения: переехали в Западное крыло Новой Третьяковки. Сейчас «Русская сказка. От Васнецова до сих пор» — не выставка иллюстраций к сказкам, не выставка работ Билибина или Васнецова. Это мы их сейчас воспринимаем как картинки со сказочном сюжетом. На самом деле это не так. За каждым произведением стоит своя история.
— А какая?
— Например, картину «Ковер-самолет» Васнецов писал по просьбе Саввы Мамонтова. Это был своеобразный пиар РЖД. Произведение предназначалась для руководства компании, которая строила в России железную дорогу. Но не понравилась ему из-за излишней сказочности. А для нас это картина — сказка. Так же для нас сказка и "Мосфильм", и "Союзмультфильм", потому что они тоже внесли лепту в наше «сказочное» бессознательное. И на выставке эти компании представлены, как и аутентичная запись деревенской бабушки, рассказывающей сказку. Да и вообще — с нами в команде работает Никита Петров — научный консультант и антрополог, специалист по мифам и сказкам.
— А разве сказка, которую рассказывает деревенская бабушка, не ушла?
— Нет, Петров утверждает, что не ушла. Она существует, только трансформировалась, но структура рассказа сохранилась.
— Зачем нужна сказка?
— Это некая инициация. Когда мы детям рассказываем о путешествии, о событиях, которые происходят во время него, дети начинают сопереживать герою, это подготавливает их ко взрослой жизни.
— Какие сказки вы рассказываете своим детям, как готовите к жизни?
— Ну это лишь одна из версий. Мне кажется, что сказка важна в первую очередь для рассказчика, который сопереживает герою. Вот он делает выбор — идет направо или налево, что в итоге у него получается. Сказка выступает своеобразной сеткой координат, которую ты набрасываешь на жизненный хаос. А читаю я дочке и «Колобка», сказки Пушкина, и детские произведения советских писателей, хотя последние в прямом смысле сказками не являются, но все равно это работа со «сказочным» материалом. Я считаю, что важно день завершить драматургическим образом, чтение структурирует и упорядочивает прожитый день, а для маленького слушателя и взрослого рассказчика это момент освобождения.
— Для Третьяковки подобный иммерсивный проект первый?
— Мне кажется, да. И передо мной как перед архитектором стояла сложная задача — создать не театральную декорацию, когда ты заходишь в помещение и думаешь, что попал в сказку. Задача была погрузить человека в некую среду, чувственную среду, в пространство, которое будет воздействовать на посетителя и в котором будут находиться произведения. Поэтому и проект назвали иммерсивным. На выставке любой посетитель сможет стать героем и обрести себя. Причем у каждого будет свой маршрут: человек делает свой выбор, и путь оказывается у каждого свой. И на нем человек находит своих героев, собирает свою сказку. Для меня это был большой вызов, как это сконструировать, чтобы среда была безусловной, а не декорационной.
— Выставка предназначена как настоящая сказка и для ребенка, и для взрослого?
— Да, внутри экспозиции заложены разные уровни, разные маршруты, по которым с интересом пройдет и ребенок, и взрослый. По своему опыту могу сказать, что детское восприятие очень важно, через него можно многое узнать. Причем ребенок может быть внутренний, он сохранился в каждом из нас и многое может рассказать. Я это понял, когда делал архитектуру выставки «Бум! Бам! Игра с шедеврами: от Анри Матисса до Марины Абрамович». Создавал чувственную историю для детей с работами, которые не всегда понятны даже взрослому. А работы современного искусства именно такие, я и сам их далеко не всегда понимаю. Вроде что-то приходит в голову, но до конца этому доверия нет, не знаешь, что перед тобой. А когда идешь на экспозицию с ребенком, и он тебя начинает дергать за рукав и спрашивать: «Папа, а что это, а что это?», то ты через малыша начинаешь понимать произведение. Ребенок оказывается своеобразным проводником. Поэтому и наша выставка также рассчитана на детей как на медиаторов, повторюсь, что ребенок может быть внутренний, ведь на экспозиции очень много работ современных художников таких, как Оля Кройтор, Олег Кулик, Мамышев-Монро. Произведения неожиданные, заставляют подумать. Сделать это можно будет уже 22 февраля, а продлится выставка до 10 мая.
Елена Сердечнова
2024 Все права защищены
