В Москве открылся частный Музей радио и телевидения
В конце марта в Москве в концертном зале «Измайлово» открылся Музей радио и телевидения – новый проект интерактивного политехнического музея «Дедушкин чердак», посвященный истории радио, телевидения и звукозаписи.
«Культуромания» поговорила с основателем и владельцем музея Павлом Бритовым.
– Как у вас появилась идея коллекции и будущего музея? И почему именно радио? Ведь советское радио – это Атлантида: оно было грандиозным, но оно умерло. У меня бабушка работала в детской редакции Всесоюзного радио, начала задолго до Великой Отечественной и вышла на пенсию в шестидесятые. Мама работала в «Театре у микрофона», в Литдрамвещании: она видела, как все это рухнуло.
– Да, многое разрушено, но к счастью, не все. Я по первоначальному образованию – радиоинженер и радиосистемотехник, хотя всю жизнь проработал в IT. Радио только в душе осталось.
Лет семь назад мне подарили старые радиолы, которые жалко было выбросить. Я их отреставрировал, починил, и заболел этим делом. Их становилось все больше и больше.
Коллекция росла, захотелось выделить ее в отдельную экспозицию из музея «Дедушкин чердак». Новое помещение в «Измайлово» позволило это сделать. Там три темы: радио, телевидение и звукозапись. И там есть все, имеющее к этому отношение, от фонографа до магнитофонов.
– В Государственном доме радиовещания и звукозаписи на улице Качалова были совершенно уникальные радиостудии, которые разорили, когда ГДРЗ не стало. Это, конечно, невозможно воспроизвести.
– К сожалению, старые студии разламывают.
– Хотя я думаю, что сейчас они, наверное, и не нужны. Это примета другой реальности, там записывали радиоспектакли, большие передачи. Но это сейчас ушло, к сожалению. А каковы ваши экспонаты? Что у вас представлено, что есть уникального?
– У нас есть очень старые экспонаты. Есть, к примеру, 130-летний симфонион, аппарат, который умел воспроизводить музыку по нотам. У него сменные диски с записями разных мелодий. Есть и фонографы: фонограф Эдисона, фонограф Пате – это уникальные вещи. Есть детекторный радиоприемник, которому 100 лет. Есть военные приемники, есть различные телевизоры, начиная с телевизора «КВН» – и так далее.
Есть испускающие молнии электрофорные машины. Детям очень нравится запускать молнии.
– Что это за машина?
– Это первое устройство, с помощью которого в начале XIX века вырабатывали электричество. Ей не 200 лет, она почти современная, но работает точно так же. Крутишь-крутишь ручку, несколько тысяч вольт вырабатывается, и молния сверкает. С подобных устройств и началась эпоха радио, потому что от молнии в разные стороны расходятся радиоволны.
– Эти машины изначально существовали как игрушки?
– Нет, как научное, лабораторное оборудование. Но тогда, в общем-то, как и сейчас, всякие научные вещи привлекали людей и развлекали их.
Это вылилось в появление радиоприемников, которые сначала не умели говорить голосом, а только звуком морзе. С 1920-х годов в мире начинается регулярное звуковое радиовещание. Недавно его столетие было.
– А какой был смысл в симфонионе и на каких принципах он работал?
– Фактически это музыкальная шкатулка или шарманка, но только со сменными дисками. Диски к нему продавались отдельно, поэтому он мог разные мелодии воспроизводить. На шарманке поменять мелодию достаточно сложно, хотя тоже можно. Звучит он очень приятно.
– У меня, тоже есть экземпляр, который имеет отношение к истории телевидения. Линза, когда-то стоявшая перед телевизором.
– Линзы стояли перед телевизорами «КВН». Чтобы они заработали, их нужно было заполнить водой или глицерином.
– Насколько уникальна ваша коллекция?
– Таких коллекций, как наша, не одна и не две, а сильно больше. Частный музей радио у нас точно не первый. Первый, насколько я помню, был в Переславле. Он и сейчас, возможно, существует. Увлеченных этой темой людей много, но не все превращают свои коллекции в музеи. У нас цель просветительская. Мы хотим, чтобы дети всем этим заинтересовались. Могли включить, завести, потрогать, а не только увидеть за стеклом.
– Какова ценность ваших экспонатов? Есть драгоценные марки и ценные монеты, но приобретают ли со временем добавленную стоимость старые телевизоры и радиолы?
– Ее все приобретает. Вещи не вечные, они портятся. И не только от эксплуатации, но и от хранения. Чем старее становится вещь, тем она интереснее. Есть вещи массового производства, которые выпускались тысячами, их и сейчас много. Есть уникальные вещи, выходившие небольшими партиями, они интереснее для коллекционера.
Но по мне большую ценность представляют вещи, делавшиеся миллионными тиражами, и имеющие свою историю.
Сейчас мы сделали аналоговую телестудию девяностых годов, собрали для нее оборудование разных мест. Одна из телекамер приехала из Питера, из компании Позитив ТВ. На нее 10 лет снимали передачу «Городок». Она точно такая же, как миллион других камер Sony, но она с историей, и поэтому нам очень дорога.
– Какие экспонаты вы хотели бы приобрести?
– Сейчас мы очень активно ищем две вещи, и я не знаю, удастся ли их найти. Их совершенно точно единицы остались. Это механический телевизор, который выпускался до наступления эпохи зворыкинского телевидения, до 30-х годов прошлого века. Они есть в частных коллекциях, бывают и в музеях, но мы не можем его отыскать.
И еще более редкая вещь, аппарат под названием «Говорящая бумага». Это изобретение советского периода, конца тридцатых годов. Если бы не война, это устройство, наверное, заняло бы нишу магнитофонов и патефонов.
Там носитель очень дешевый и устройство простое. Это рулон бумажной ленты, который заправляется в аппарат. На нем типографским способом разными штрихами нанесен звук. И звук этот довольно чистый, в хорошем качестве.
– А почему же такое крутое и недорогое изобретение не пошло в массовую серию в Советском Союзе?
– Оно из-за войны опоздало выйти к потребителю. Производство началось в 1940 году, успели сделать небольшое количество партий, начали выпускать звукозаписи под них. Апрелевский завод грамзаписи стал делать звуковую бумагу. Но началась война, и это дело прекратили.
А после войны привезли трофейные немецкие магнитофоны. Началась эпоха магнитофонов: в 1947 году в СССР их стали массово производить. Они «перебили» говорящую бумагу и ее разработку прекратили.
Магнитофоны удобнее, на них можно дома записывать.
– Что такое механический телевизор? На каких принципах он работает? Высоким ли было качество воспроизведения?
– Механический телевизор называли «еле-видение». Экранчик был со спичечный коробок и разрешение там было всего 30 строчек. Разглядеть что-либо было очень сложно. Развертка на экране шла механическим путем: вращалось колесо с дырочками, оно подсвечивало отдельные элементы этого экрана.
Когда диск крутится, он довольно сильно шумит. И в маленьком окошечке что-то видно… Механическое телевидение существовало почти 15 лет, с начала 20-х годов до конца 30-х. И передачи в нем велись. Для того, чтобы поймать передачу, этот телевизор нужно было подключать к двум радиоприемникам. На одном ловилась передача с изображением, и появлялась картинка. А чтобы еще и звуковое сопровождение появилось, надо было включить второй приемник и на нем поймать голос от этой передачи.
– Это ж мучение, кто такое смотрел?
– Это, скорее, было развлечением. Людей интересовала новинка.
– В такого рода коллекционировании есть свой социум, коллекционеры, которые собираются, меняются, продают свои вещи?
– Есть Союз частных музеев и коллекционеров России, в котором я состою членом координационного совета и активно участвую в его жизни. Но это больше союз музейщиков, нежели коллекционеров.
У тех, кто решил сделать свою коллекцию музеем, немножко другие уже интересы, я больше с ними общаюсь.
Специального коллекционерского клуба по этой тематике нет. Обычно это какие-то форумы в интернете, где можно обменяться мнениями. Если что-то ищешь, можно в форуме запросить. Сейчас, к сожалению, люди не любят собираться вместе, поэтому круг общения здесь неширок.
– Как советская техника выглядела по сравнению с западной?
– Все время было отставание в этой области, но только в массовом производстве. Советские ширпотребные вещи немножко неказистые: там может быть кривой корпус, что-то неаккуратно сделано. Но при этом они очень надежные, и работают в любых условиях. У нас есть магнитофоны из фильмов Гайдая, и среди них импортный магнитофон Антона Семеновича Шпака, героя фильма «Иван Васильевич меняет профессию». В 1972 году его японская компания Matsushita сделала. Но он самый молодой из них, и там много пластмассовых деталей. За 50 лет все это рассохлось и приходится постоянно подклеивать. Следующий ремонт уже, наверное, на 3D принтере будем делать.
И рядом есть тяжеленный советский магнитофон 1957 года. Его сделал вильнюсский электротехнический завод «Эльфа». У него все родное, мы ничего не меняли, и доноров к нему не покупали. И все работает. Мы только пыль с него стираем.
– С какого времени вас перестает интересовать звукозаписывающая техника? Что для вас антиквариат?
– Мне неинтересны пластмассовые мыльницы 90-х годов. Хотя у нас есть телевизионное оборудование этого времени. А проигрыватели и магнитофоны 90-х меня не привлекают. У них харизмы нет.
– Есть ли у вас любимые экспонаты? Что, по-вашему, самое красивое?
– У меня очень много любимых экспонатов. Даже сложно назвать. Вот, например, магнитофон «Весна-2». Он очень красивый. Или радиоприемник «Огонек». Он, казалось бы, совсем ширпотребный, маленький, в свое время был, может быть, не очень даже и дорогим. Но при этом он очень красивый, и на него приятно смотреть.
– А что такое «Весна-2»? Я даже не слышал о таком магнитофоне.
– Их киевский завод «Коммунист» делал. Для них это был дополнительный заказ, они занимались авиационной техникой. Магнитофон очень красивый он выглядит как дамская сумочка-ридикюль.
«Весна-2» выпущена в 1964 году, но это уже транзисторный магнитофон, а не ламповый. Он на батарейках мог работать. И он, кстати, у нас тоже в экспозиции магнитофонов из фильмов Гайдая. Такой же магнитофон стоит на столе у Вицина, в «Кавказской пленнице», в сцене со школой твиста на рынке.
Бывают не суперредкие, но очень красивые вещи.
– То есть в советской школе производства радиотехники тоже был свой дизайн?
– Тогда очень много копировали с Запада. Иногда и внутри и снаружи аппаратов, но чаще это было копирование стиля.
В 50-е годы в ФРГ выходит магнитофон «Грюндиг». А через некоторое время появляется наш магнитофон «Комета», который внешне очень похож, а внутри совершенно другой. Это не стопроцентная копия, но позаимствован стиль. Удивительно, но тогда наши радиозаводы следили за мировой модой и старались в нее попасть.
– Если начинка другая, то «Комета» хуже «Грюндинга»?
– Сложно сравнивать, они оба хорошие. Хотя немецкие магнитофоны, обычно, всегда понадежнее. И качество изготовления там повыше.
– В советские времена суперпрестижной была западная радиотехника. Были ли у этого основания?
– Многие аудиофилы старались взять технику рижского завода или магнитофон «Маяк».
Но наша радиотехника высокого качества была очень-очень дорогой. Особенно это стало проявляться в конце 80-х, когда начали завозить больше импортной радиотехники. Она заполонила комиссионки, при том же качестве эти аппараты оказались дешевле отечественных.
У наших заводов не было конкурентов, и никто особо не следил за стоимостью производства. Уходило много материалов. Когда появилась дешевая западная, а потом еще более дешевая китайская техника, наши заводы позакрывались.
А еще дело было в миниатюризации. Наша техника была крупнее.
Но это отставание не было катастрофическим. Бердский радиозавод, например, в 80-е годы делал свои аппараты по технологии, которая до сих пор считается современной.
Но радиозаводы погибли, остался единственный, сейчас он делает бытовую технику. Это Сарапульский завод, выпускающий свою продукцию под маркой «Урал».
Это старейший в нашей стране радиозавод. Когда-то он был построен немцами в Петербурге и назывался «Карл Лоренц». За свою жизнь этот завод пережил две эвакуации. В 1919 году во время Гражданской войны его эвакуировали в Москву. А в 1941 году – в город Сарапул. Там он и работает…
– Чего вы хотите для своего музея?
– Больше улыбок на лицах посетителей! У нас много интересного. Можно послушать новости из утюга, можно запустить молнии. Можно посмотреть через видеомонитор, как по игрушечной «Пионерской» железной дороге едет поезд. Это самая дорогая детская игрушка СССР, которую с 1951 по 1969 год выпускал завод «Москабель» …
Алексей Филиппов
Фото: предоставлено Павлом Бритовым, публикуется с разрешения правообладателя
2024 Все права защищены
