В ГМИИ им. А.С. Пушкина открылась выставка, заявленная как один из главных блокбастеров этого года и ожиданий не обманувшая. «Эпоха Рембрандта и Вермеера. Шедевры Лейденской коллекции» - это не просто 82 произведения мастеров так называемого золотого века голландской живописи – 17-го, но и своего рода выставка-интрига. Если не считать нескольких работ, попавших в частные руки из собрания Эрмитажа, ни одна из картин не показывалась ранее в России. Собственно Лейденская коллекция, названная так в честь родного города Рембрандта, это частное собрание американского миллиардера Томаса Каплана и его жены Дафны Реканати-Каплан, приобретенное четой всего за 15 последних лет. Вложения, азарт, с которым Капланы охотятся на наследие любимой эпохи, а также связанные с ним открытия, казалось бы немыслимые спустя 400 лет, встряхнули мир искусства. В коллекции – 250 картин и рисунков, и это одно из крупнейших частных собраний голландского золотого века.
С 2003 года, когда Капланы начали создавать свою коллекцию, им удалось приобрести 14 полотен Харменс ван Рейн Рембрандта. Успех невероятный, ведь работы гения давно осели в собраниях музеев и старинных частных закромах. На выставке представлены 12 картин и один рисунок художника – «Отдых молодого льва», сделанный автором «Ночного дозора» в 1640-е годы в одном из зверинцев. Приобретение символично – Капланы основали фонд Panthera, задача которого – защита крупных кошек и их среды обитания.
Многие задаются вопросом: что привело миллиардера, занимающегося добычей драгоценных металлов, к коллекционированию старых голландских мастеров? Свою любовь к Рембрандту Томас Каплан объясняет так: в шесть лет мама привела его в музей Метрополитен в Нью-Йорке, и он был очарован, а затем, будучи учеником частных престижных школ Швейцарии и Англии, совершал «паломничество» к произведениям любимого искусства в музеи мира.
- Это люди, которые обожают искусство, и это самое главное. – Не могла скрыть эмоций на открытии выставки директор ГМИИ им. А.С. Пушкина Марина Лошак. - Если бы я была экстрасенсом, я бы точно знала, что все они (великие художники) стоят за его спиной здесь.
У самого Каплана амбиции дипломата. Он горячо благодарил «Россию-матушку», чем растрогал и удивил всех присутствовавших. А признавшись, что сам он является американским евреем, заявил, что его коллекция должна стать «настоящим мостом между культурами». Турне Лейденской коллекции началось в Париже, в Лувре, продолжилось в Китае, а после Москвы и Санкт-Петербурга (ее ждут в Эрмитаже) отправится в Объединенные арабские эмираты – ось весьма интересная со многих точек зрения.
- Мы верим в важность строительства культурных мостов между народами. – Говорит владелец Лейденской коллекции. - Мы живем в очень интересное время, и я хотел бы поблагодарить за огромное гостеприимство, с которым нас здесь принимают. Нас как человечество гораздо больше объединяет, чем разделяет.
И добавил: если Амстердам – это мекка голландского золотого века, то Москва, несомненно, его медина. Не удивительно, ведь Екатерина Вторая положила начало сокровищам Эрмитажа, среди которых было немало работ голландских мастеров, многие из которых в 1930-е годы оказались в частных коллекциях. Тем интереснее увидеть несколько из них на выставке в Пушкинском.
- Когда мы начали собирать коллекцию, мы в среднем покупали по одной картине в неделю, и так продолжалось на протяжении пяти лет. – Поделился Каплан. - Нам говорили, что мы коллекционируем, как русские. Екатерина Великая начала за 400 лет до нас и приобрела такую коллекцию, как наша, всего за один день. Тем не менее, сравнение с ней для нас – огромный комплимент.
Тем символичнее, тонко заметил выпускник Оксфорда Томас Каплан, что именно брутальную «Минерву» Рембрандта российские кураторы выставки выбрали в качестве титульного полотна. Минерва была богиней мудрости и войны. И Екатерину Вторую при жизни называли Минервой.
Помимо Рембрандта, на выставке представлены работы не менее талантливых его учеников и сподвижников – Яна Ливенса, Франса Халса, Каспара Нетшера, Фердинанда Бола, Габриэла Мэтсю и других.
- Голландский золотой век – один из величайших периодов в искусстве не только потому, что был очень плодотворным, но и потому, что был невероятно изобретательным. – Комментирует выставку куратор Лейденской коллекции Лара Ягерт-Красселт. - Лейденская коллекция – замечательное окно в это время и она не имеет аналогов. Мы можем увидеть, как развивались мастера того времени, каков был характер диалога, который они вели между собой. Эти связи создают своего рода динамический резонанс, который звучит на выставке.
Но выставка еще и помещает город Лейден с его художественной традицией в более широкий контекст. Несмотря на то, что Лейденская школа является ядром коллекции, в ней также представлены художники из других городов – в том числе, единственная находящаяся в частном собрании работа Яна Вермеера Делфтского – «Девушка за верджинелом».
«Девушка за верджинелом» Вермеера, хоть и переписанная неизвестным поздним мастером с неизвестной целью – жемчужина коллекции Каплана. Гордиться есть чем – ни в одной другой частной коллекции Вермеера нет, его картины числом 36 все находятся в музейных собраниях. Собственно, у Каплана и в собрании и на выставке Вермеер один, но обставлен кураторами очень искусно – специально из музея мировой музыкальной культуры имени Глинки привезли подлинный фламандский верджинел конца 16 века, инкрустированный перламутром, а с Вермеером соседствуют полотна его современников на музыкальную тему, в том числе, «Дама, играющая на лютне» Эглона Хендрика ван дер Нера, «Автопортрет с лютней» Яна Стена и «Поющий скрипач» Якоба Охтервелта. Кроме того, в этом разделе звучит барочная музыка, и театральный эффект взаимодействия с картиной достигается. Девушка, играющая на этом странном инструменте, словно увидела вас и прервала на мгновение игру, пристально всматриваясь в ваше лицо. Минимализм пространства, в котором она находится – серая стена и мягкий свет при отсутствии источника света – лишь усиливают этот эффект присутствия, как будто именно ради этого момента проникновения сквозь «литавры и бубны истории», одним словом, сквозь время, и писал Вермеер, присутствие которого чуткие души могут почувствовать. И не понятно, мы оказываемся там – в серой комнате без окон, не имеющей конца и начала, или они – модель и художник на мгновение оказываются здесь и сейчас.
Франс Халс не имеет прямого отношения к Лейдену, однако без него золотой век голландской живописи представить сложно. Вокруг Халса тоже постоянно возникают скандалы – его нещадно подделывают, а в виду наличия сыновей, писавших в той же манере, что и отец, атрибутирование работ художника еще более усложняется. «Портрет Самюэля Ампцинга» - почти миниатюра на медной пластине, несмотря на свои скромные размеры поражающая свободой письма, но при этом точностью, когда один и тот же мазок передает и пластическую форму, и фиксирует пространственные границы и сообщает изображению цветовую насыщенность. И опять-таки – есть с чем сравнить. В коллекции ГМИИ им. А.С. Пушкина в бытность директором музея Ириной Антоновой стараниями одного из российских олигархов появилась работа Франса Халса «Евангелист Марк».
Рембрандт, конечно, в авангарде коллекции. Три работы из пяти «Аллегорий чувств» - гордость собрания Томаса Каплана. Причем одну из них, как считается, самую первую в серии – «Аллегорию обоняния», удалось приобрести совершенно случайно, в 2015 году, на одном из второстепенных американских аукционов. Работа выдавалась за произведение 19 века и лишь чутье работающих на Каплана арт-дилеров безошибочно распознали в ней кисть Рембрандта. Специалисты склонны считать, что эту работу Рембрандт написал в 18 лет, будучи еще под сильным влиянием своего младшего товарища и соперника Яна Ливенса. На выставке представлено две выдающиеся работы Яна Ливенса лейденского периода.
- Купить работу Рембрандта весьма не просто. Все они находятся в музеях или старинных частных собраниях. А вот с Ливенсом оказалось проще. – Поясняет российский куратор выставки, заведующий отделом искусства старых мастеров Вадим Садков. - Как и картины Рембрандта раннего лейденского периода, его работы были выявлены между двумя мировыми войнами. В Эрмитаже, несмотря на то, что до 1917 года там находилась лучшая в мире коллекция Рембрандта, собранная Екатериной Второй, не представлены работы мастера раннего лейденского периода.
Ранняя манера обоих художников очень похожа и все обнаруженные работы были приписаны Рембрандту. Лишь в конце 20 века специалисты начали различать Ливенса. И многие картины, которые считались работой Рембрандта, были переатрибутированы Ливенсу. Одна из таких работ – выдающийся портрет Руперта Пфальского, сына изгнанного короля Богемии, жившего при голландском дворе и ставшего в последствии изобретателем черного офорта.
Интересен сложный клубок взаимоотношений Рембрандта и Ливенса, вундеркинда, который в 10 лет отправился в Амстердам к знаменитому тогда Питеру Ластману и через два года был уже сложившимся художником. Именно его совета послушал Рембрандт, тоже впоследствии отправившись учиться к Ластману (на выставке есть и его работа). Позже вместе с Ливенсом в амбаре отца Рембрандта – мельника они организуют большую мастерскую. Поначалу именно Ливенс влиял на Рембрандта, и это очень хорошо заметно в ранних работах мастера. В 1631 году пути Рембрандта и Ливенса разошлись. Первый уехал в Амстердам, второй – в Лондон, где стал придворным художником Карла Первого. К слову, коллекция Пушкинского музея очень хорошо показывает раннего Ливенса. Между тем, несомненно, одна из жемчужин выставки – автопортрет Ливенса, который, в отличие от своего коллеги Рембрандта, мало оставил своих изображений и судя по всему сильно не увлекался собственной физиогномистикой. Тем интереснее взглянуть в лицо юного, смелого, очень раскованного и азартного молодого человека, внешне скорее напоминающего беспечного актера, чем кропотливого художника, с младых ногтей корпевшего над мольбертом.
Расставшись с Ливенсом, мы следуем за Рембрандтом в Амтсердам и видим его «Автопортрет с затененными глазами» 1634 года. С ним связана одна из детективных историй, окружающих работы Рембрандта и других мастеров золотого голландского века. Как и многие другие картины того периода, эта была перекрашена в более поздние годы – поверх берета, в который облачился художник для своего автопортрета, появился странный «польский» колпак», который был смыт при реставрации уже в наше время.
Вообще Каплан снискал огромное уважение искусствоведов и музейщиков как раз благодаря той научной работе, которую проводит его команда и которую он позволяет проводить исследователям искусства по всему миру. Уже за один лишь электронный каталог, доступный любому пользователю на официальном сайте Лейденской коллекции, можно сказать спасибо этому странному коллекционеру, который не прячет драгоценные полотна по подвалам и замкам, а охотно делится искусством со всеми. Каталог интересен еще и тем, что в нем помимо подробных исследований каждой из работ проводятся любопытные аналогии и параллели с другими работами, находящимися в самых разных мировых собраниях. Таким образом, можно обнаружить массу интересных подробностей и деталей. Например, проследить эволюцию автопортретов Рембрандта, который исследовал свою внешность с завидной регулярностью. Тем интереснее сравнить автопортреты Рембрандта с портретами Яна Левенса.
Среди безусловных шедевров Рембрандта на выставке – «Девушка в расписной золотой накидке», «Портрет Антони Копала» и «Портрет мужчины в красном дублоне». Хотя не менее интересны три этюда 1645 года – «Женщина в белом чепце», «Голова девушки» и «Портрет старика».
Работы учеников Рембрандта в его мастерской в Амстердаме, таких как Говард Флинк и Карел Фабрициус, дополняют представление о том глубоком влиянии, которое он оказал на голландское искусство. «Явление Ангела Агари» Карела Фабрициуса, который будучи выдающимся живописцем, оставил после себя всего 16 полотен – особая гордость владельцев коллекции. Фабрициус трагически погиб во время взрыва порохового склада, когда был полностью уничтожен целый квартал в Делфте. Именно он считается самым талантливым и самобытным учеником Рембрандта, проживший совсем недолгую жизнь. И две из достоверно атрибутированных Фабрициусу работ находятся сейчас в Пушкинском – одна в составе Лейденской коллекции и одна – в собрании самого музея.
Почти со всеми картинами Лейденской коллекции связаны интересные почти детективные истории – либо с атрибурированием, либо с обнаружением более ранних слоев, либо – с чудесным приобретением. Фабрициус не исключение. Работа находилась в старом аристократическом собрании в Австрии, и ее владельцы считали ее автором Рембрандта. Однако последующая реставрации картины подтвердила авторство Фабрициуса.
Лейденскую школу объединяет помимо техники работы со светом более всего сам предмет живописи и отношение к нему художника. Пожалуй, их можно было бы охарактеризовать как хладнокровие и юмор. Вы не найдете в Лейденской коллекции ничего собственно красивого – чаще всего, это старики и старухи, искаженные азартом лица игроков, раскрепощенные торговки, пьяницы и протестантские проповедники. Красивыми в привычном понимании оказываются лишь детали реальности – бархат, шелк и дорогой мех одежд, музыкальные инструменты, книги и предметы, словно примиряющие непростой объект художника со столь же непростой и полной вопросов действительностью. Но сквозь эту строгость в отношении к реальности проступает живой человек с его характером. В отличие от итальянцев голландцы искали не красоты, но точности, не духа, но разума. Отсюда интерес Рембрандта к изображению старческих лиц. Сами художники нередко примеряют шутовские образы – Питер ван Лар на своем автопортрете предстает провокатором-чародеем в окружении предметов оккультизма, а мастер изящной живописи Франс ван Мирис Старший с полным самоиронии лицом - в тюрбане с пером и сережкой. Именно голландцы заложили основы современной визуальной культуры, настаивают организаторы выставки.
Исключением в этом ряду могли бы стать тяготеющие к итальянской традиции «Юноша и девушка, разглядывающие статую Венеры» Годфридуса Схалкена, одного из выдающихся мастеров в жанре ноктюрна. Свет свечи создает тонкую связь между объектами, тонкими линиями и изяществом фигур – как людей, так и статуи – отсылающей нас к мастерам Возрождения. Впрочем, и здесь не обошлось без фирменного голландского юмора: лица смотрящих сами становятся скульптурными в свете, оживляющем стутую.
Первый ученик Рембрандта Геррит Дау достиг невероятных высот в так называемой изящной живописи – тончайшем изображении жанровых сцен и портретов без фактуры на металлических пластинах, очень тонкой кистью, передающей мельчайшие детали одежды, обстановки и фигур. В коллекции Каплана 13 картин этого мастера, снискавшего огромную популярность при жизни. Дау создал свою школу тонкой живописи, которая необычайно ценилась современниками, и он был среди самых дорогих художников своего времени. Ему подражали, его имитировали, его обожали немецкие князья и русские цари, соответственно и подделок было множество уже в 18 веке. Его «Торговка селедкой» - крупное полотно с характерным голландским сюжетом было продано из собрания Эрмитажа в начале 1930-х годов. Кстати, работа Геррита Дау «Портрет Дирка Берстейна» стала первым и весьма символичным живописным приобретением Каплана, положившим начало Лейденской коллекции. Тончайшая работа создана на серебряной платине, покрытой тонким слоем золота. Она была приобретена после продажи миллиардером акций серебряного прииска в Боливии.
Вишенкой на торте можно назвать второй из двух представленных на выставке рисунков - «Голова медведя» руки самого Леонардо да Винчи. По словам Вадима Садкова, самое смешное и поучительное в истории этого рисунка, казалось бы не имеющего никакого отношения к Лейденской коллекции – это то, что именно этот набросок был сделан Леонардо для изображения головы зверька на знаменитом полотне «Дама с горностаем». Морда медведя была сильно вытянута и преобразована таким образом в нужное животное. Пожалуй, ради вот таких открытий и тайн, остающимися тайнами, но требующих нашей отгадки и стоит идти смотреть Лейденскую коллекцию.
Ксения Фокина
2024 Все права защищены
