Синий фон экспозиции выбран удачно. На этом цвете вечности свободно и вместе с тем в унисон «дышат» работы Фрагонара, Каро, Сутина, Поллока, Бэкона и Ротко. Идея ретроспективы – показать искусство в развитии. И в этом смысле российский куратор выставки, руководитель образовательных проектов ГМИИ им. А.С. Пушкина Сурия Садекова достигает идеального профильного эффекта. Анатомия искусства, или лучше сказать – пластика его развития не только во времени, но и в пространстве – показана предельно четко и внятно. Ведь Сутин стал тем звеном, которое связало классическую французскую школу живописи с заокеанской новой волной, пропустив через себя академизм великих мастеров и передав эстафету искусства, очищенного от стереотипов, но столь же великого и настоящего. И в этом, пожалуй, главная удача и достоинство выставки. Так что тем, кто хочет понять немного больше не только об искусстве 20 века, но и вообще об искусстве – сюда нужно идти обязательно.
- Мы хотели вывести Сутина из привычных рамок Парижской школы и представить его как художника, который сыграл огромную роль в развитии современного искусства, – поясняет свой замысел Сурия Садекова. - И нам было важно показать истоки творчества Сутина. Поэтому на выставке представлены произведения мастеров старой школы, оказавших сильнейшее влияние на Сутина.
Практически все свое время Сутин проводил в залах Лувра, пытаясь постичь замысел величайших мастеров. Больше других ему не давал покоя Рембрандт Харменс ван Рейн.
- Великие мастера были для него примером понимания ремесла в высочайшем понимании этого слова, ведь Сутин – художник, не получивший систематического образовани, – рассказала «Культуромании» Сурия Садекова. - Он немного учился в Вильно в Академии художеств, немного в Париже. Но тем не менее он избрал свой путь. Учителями для него были не те, кто учил держать карандаш в руках, а великие предшественники.
Белый и красный – два цвета, доминирующих в работах Сутина и самые сложные цвета для передачи. «Служка», «Галдиолусы», «Освежеванная туша», или скажем «Красное платье», «Лестница в Кань» и многие другие его работы – это в каком-то смысле пускание крови, это большие красные поверхности, жажда постичь этот цвет. Цвет крови волновал Сутина, одержимого идеей текучести и изменчивости бытия, конечности плоти. Отсюда его интерес к разлагающемуся мясу. Его внимание к теме времени и вечности, плоти и духа, конечности и бесконечности находило выражении не только в поиске цвета, но и в работе с натюрмортами. Не случайно «Освежеванная туша» считается одной из сильнейших его работ. «Свиньи», «Индейки» и «Кролик» и еще несколько работ вовсе не ставят целью шокировать мертвечиной. Напротив. Цвет как будто опережает само явление, мертвое нельзя назвать мертвым благодаря цвету. Его натюрморты переходят в иное состояние. И тут он словно действительно нащупывает ту струну, которая задевает едва уловимые ноты соединения плотского и возвышенного, недосягаемого, но возможного.
И именно это соединение плотского и надмирного, непостижимого, схваченного в моменте, движении – так волновало его у Рембрандта, которого он называл «своим богом». «Женщина, входящая в воду» Сутина вынесена организаторами как заглавная. Эта работа – ответ Рембрандту с его «Купальщицей». И именно этот диалог, который мы сегодня наблюдаем со стороны, так важен и интересен. Потому что «слушая» его, мы постигаем нечто большее, чем просто красоту и силу цвета.
- Для Сутина одной из главных задач было достичь такой же степени художественности, как у Рембрандта и в чем-то может быть даже его превзойти, – говорит Сурия Садекова.
И у Сутина есть несколько работ, которые по художественному качеству приближаются к произведениям Рембрандта. Конечно, это «Купальщица», написанная в период расцвета творчества Сутина, когда он с одной стороны достиг апогея в техническом плане, а с другой получил невероятную свободу благодаря семье Картэнов, которая поддерживала его материально. Уникальная разработка и поиск белого цвета.
Явление Сутина, чье творчество достигло расцвета в 1920-1930-е годы, было сродни падению кометы. Он умер достаточно рано, «уложив» свое физическое присутствие в художественном мире двух континентов в период аккурат между двумя войнами – Первой и Второй мировой. Болезненный с детства, в своих работах он, однако, не проявлял своей закомплексованности и страданий. Напротив – кажется, что его разговор со временем и субъектами, в нем пребывающими, сосредоточен на главном, отстраненном от него самого, но при этом охвачен огнем сильнейших эмоций и переживаний, связанных с поиском. Цвета, воздуха, смысла. Все на его картинах живет и движется и кажется, что статики нет вовсе. Ни в сидящих фигурах («Зеленое платье», «Большая шляпа»), ни в натюрмортах, ни в пейзажах – охваченных внутренним волнением и словно устремленных в будущее в физически ощутимом порыве домов, деревьев, фигур.
- Эта эмоциональность художника, который показывает, как его энергия циркулирует и мир движется в его эмоциях, его ощущениях и восприятии, конечно, демонстрируя некий внутренний драматизм, который является частью восприятия его жизни, – сказала «Культуромании» директор ГМИИ им. А.С. Пушкина Марина Лошак. - Это очень интересно, потому что это очень субъективное ощущение, которое может сближать, а может даже отталкивать, поскольку ты более целостен и иначе воспринимаешь мир вокруг себя. Но когда это помножено на такой уникальный талант и такую поглощенность этим состоянием, безусловно, это приводит к результату, когда ты поражен. Даже не важно, с каким знаком – плюсом или минусом.
Марина Лошак не скрывает своего личного отношения к художнику. По ее мнению, Сутин – это явление природы, как дождь или снег.
«Порыв ветра» Камиля Каро, представленный на выставке, можно было бы сделать метафорой всего творчества Сутина. Оно все один сплошной порыв. И от этого понимания еще очевиднее практический результат этого его внутреннего движения – к авангарду послевоенного времени. Марк Ротко, Джексон Поллок, Фрэнсис Бэкон смотрят со стен Пушкинского глазами своих ярких абстракций и экспрессивных портретов, вступая в двойной диалог – со своим «богом» Сутиным, ставшим буквально пророком для американских авангардистов второй половины 20 века, и теми «богами», которых впитал в себя сам Сутин.
В чем секрет этого художника, обладавшего колоссальной работоспособностью и в полной мере востребованного еще при жизни?
- Он не был европейским художником, несмотря на то, что является частью Парижской школы, – пояснила «Культуромании» президент Музея Орсэ Лоранс де Кар. – Он был очень русским художником. И эта его самобытность, страстность, сыграла большую роль в том, как его воспринимали.
Когда картины Сутина увидел американский коллекционер Альберт Барнс, он воскликнул: «Этого художника я искал всю жизнь!». Благодаря Барнсу Сутин получил всеобщее признание и материальное благополучие. Его ставили в один ряд с Матиссом и Пикассо. Фальк и Коровин причисляли его к мировым классикам, считая одним из главных художников современности. И при этом парадоксальным образом уроженец белорусского местечка Смиловичи Сутин, покинувший Россию в 1913-м, никогда не был широко представлен в нашей стране.
В Пушкинском представлены 60 работ из многих музеев, включая Эрмитаж и Музей авангарда, а также Орсэ и Оранжери, Лувр, Центр Помпиду и другие. В том числе, можно увидеть шедевры первого ряда. Это «Женщина, входящая в воду», а также «Сиеста», написанная по мотивам картин Курбэ, и «Освежеванная туша». Это три наиглавнейшие работы Сутина, написанные во второй половине 1920-х-начале 1930-х годов.
Как отметила Сурия Садекова, идея выставки заключалась еще и в том, чтобы показать: не бывает старого, нового, современного, актуального искусства. А есть просто искусство. И одно выходит из другого. И творчество Сутина – один из лучших примеров такой взаимосвязи времен, эпох и стилей.
2024 Все права защищены
