Скрипач Даниил Коган: “Концерт должен стать мультижанровым”

<h2>Даниил Коган - представитель музыкальной династии Коганов, внук знаменитого советского скрипача Леонида Когана, молодой и успешный музыкант с большими амбициями, побеседовал с корреспондентом «Культуромании» о современной академической музыке.</h2> -- Даниил, вы родились в семье больших музыкантов и с самого детства были окружены музыкой. В каком возрасте поняли, что хотите связать с ней свою жизнь? -- Я стал понимать, что это мое призвание в тот момент, когда стало трудно. Пока было легко заниматься музыкой, я до конца не осознавал, что это занятие на всю жизнь. Лет в 17-18, когда стало по-настоящему тяжело, понял -- хочу, чтобы это было моей профессией. -- Во время учебы вы были стипендиатом многих благотворительных фондов, включая фонд Спивакова и другие. Насколько важна такая поддержка для юных музыкантов и что она дает? -- Главное, что дают подобные фонды - это концертная практика, она очень важна в юном возрасте. Дети привыкают к тому, что значит быть артистом. Если слишком поздно заняться этим, может быть упущено то время, которое нужно для становления артиста. Приходится играть много и на разных площадках, в разных условиях, все это незаменимый сценический опыт. -- Вам удалось поработать на сцене со многими выдающимися музыкантами. Кто произвел наибольшее впечатление? -- Очень много имен. Для меня работа со старшими коллегами - всегда опыт, сценическая школа, которую невозможно получить на уроках специальности или выступлениях с оркестром или сверстниками. Живая школа игры, которая очень важна в вопросе развития музыканта. -- Существует расхожее мнение, что академическая музыка - не молодежная музыка. Можно ли как-то повлиять на эту ситуацию? -- Молодые исполнители активно пытаются популяризовать академическую музыку в кругах молодежи. На мой взгляд, для этого важно обращать внимание на смежные виды искусства, синтезировать музыку с другими направлениями. Современная молодежь - она уже не просто про то, что посмотреть. Люди получают микродозы эндорфинов, просто листая ленту новостей в телефоне, ведь они узнают информацию в мгновение ока. Нужно идти им навстречу - они не могут высидеть весь концерт, им надо что-то потрогать, послушать, посмотреть. Концерт должен стать мультижанровым, музыка должна быть окружена другими видами искусства. Это будет более доступный формат и это произведет на зрителя большее впечатление. Сейчас проходит второй сезон моего собственного фестиваля “Притяжение”, в рамках которого мы как раз и занимаемся синтезом разных видов искусств. -- Расскажите о вашем фестивале. Как родилась идея его делать? -- Мне всегда хотелось сделать что-то свое. Вместе с нашей творческой группой мы долго думали, что же это может быть, потом появилась идея подобных концертов - политопов. Автор этой концепции французско-греческий композитор Янис Ксенакис. Мы комбинируем музыку с разными стилями искусства. Идет концерт, а в антрактах проходят различные театральные перформансы, выставки картин, кинопоказы. Сам концерт - незыблемая часть, а вот в антракте зрители могут переключить внимание, отдохнуть и в более полной мере насладиться вечером. Первый сезон фестиваля собрал много хороших отзывов. Мы проводили его в Московской консерватории. Для публики было неожиданно попасть на такое мультижанровое событие, ведь для консерватории подобное несвойственно, это довольно консервативное учреждение, где все проходит так же, как было 50 или 100 лет назад. А мы пришли с чем-то принципиально новым и удивили публику. В будущем сезоне планируем подключить новые площадки и у зрителей на протяжении всего года будет возможность попасть на “Притяжение”. -- Кого можете назвать кумирами своего детства и изменились ли ваши вкусы? -- Кумиром моего детства был мой дедушка - Коган Леонид Борисович. И он им остается. Я увлекался творчеством многих музыкантов, начиная с Караяна в раннем детстве, заканчивая Карлосом Клайбером, Серджиу Челибидаке. Очень многие люди повлияли на меня и это были не только музыканты, но и художники, писатели, режиссеры. -- А композиторы, сыгравшие наибольшую роль в вашем становлении как исполнителя? -- Я всегда с трудом отвечаю на этот вопрос, так как очень много композиторов в разное время сыграли ту или иную роль. На данный момент это Прокофьев, Брамс, Бетховен, Равель, Шуман, Шостакович, Мессиан, Лигети. -- На ваш взгляд, в чем феномен Теодора Курентзиса? -- Феномен Курентзиса прежде всего в том, что он гипнотизер, он определенно обладает некими магнетическими качествами, гипнотизирует как оркестр, так и публику. Это очень редкая особенность, когда человеку удается сконцентрировать на себе так много внимания. Во-вторых, он умеет продавать свое искусство. Весь его образ, начиная от одежды, которую он носит, заканчивая концертами и интервью, которые дает, все это замечательно сделано с точки зрения продажи. Это удобно и легко продать. Ну и в третьих, что скорее всего первично - он выдающийся музыкант, выдающаяся личность. Успех пришел к нему не случайно, он заслуженно находится на своем месте благодаря своим способностям. Люди, подобные Курентзису появляются раз в несколько десятилетий. -- Нравится ли вам работать с современными композиторами и есть ли среди них те, за чьим творчеством вы особенно следите? -- Я слежу за творчеством многих композиторов, включая Курляндского, Ретинского, Раннева, Горлинского, Белоусова, Филановского, Невского. Очень увлекаюсь современной академической музыкой, мне нравится этот пласт. Мне удалось с некоторыми поработать и это интересно. Это некий вызов, потому что ты становишься соавтором партитуры, они прислушиваются к тому, что ты говоришь об их произведениях. Охотно меняют динамику, какие-то обозначения в нотах, если ты им что-то посоветуешь. Это всегда процесс сотворчества. -- Важны ли для академического музыканта признание и слава? -- Не буду кривить душой, это важно для музыканта. Можно сказать, что классический музыкант -- затворник, который пишет или играет музыку и не думает больше ни о чем, но в итоге музыканту всегда нужна сцена -- это признание, то, ради чего он и работает. -- Вы формируете свой репертуар из тех произведений, которые предпочитаете сами или учитываете запросы публики? -- Я никогда не делаю акцент на том, что любит публика. Зачастую бывает так: обращается филармония и просит сыграть какой-то концерт. И ты играешь тот концерт, который тебе заказали. А если речь идет о сольном концерте, то тут я ориентируюсь только на то, что сам хочу сыграть и программы порой получаются парадоксальными, потому что произведения в них состыкуются причудливо, так, как только я вижу. Но именно это и делает каждого исполнителя уникальным. -- Есть ли вероятность того, что авангардная музыка, столь высоко почитаемая в музыкальных кругах завоюет широкую аудиторию? -- Недавно ушедшая от нас Ирина Александровна Антонова в одном из своих интервью сказала, что искусство шло к кризису начиная с эпохи Возрождения. Он наступил в XX столетии и продлится еще несколько веков, искусство стало антиискусством. Во-многом я с ней согласен. Музыка, которая сейчас пишется в некоторой степени антимузыка, это не совсем музыкальные произведения, это произведения, которые можно назвать звуковыми композициями. И популяризовать эти произведения очень трудно, потому что они не обладают привычными мелосом, ритмической сеткой, формой, за которую можно зацепиться. Простой слушатель привык к куплетам, особенно на фоне того, что происходит в популярной музыке. Ведь музыка разделилась на популярную и академическую только в прошлом веке, а до того музыка была народная, светская и религиозная. Когда произошло разделение, музыка пошла по-простому пути и по-сложному. Чем больше становилось разделение между простой и сложной музыкой, простыми песнями и сложными академическими произведениями, тем шире была пропасть между слушателями, которые слушают «попсу» и слушателями, которым по душе современный академический авангард. Это люди с разных планет. Тем не менее, я не считаю, что «попсовая» публика не может вдруг взять и прийти на авангард и влюбиться в него. Авангард по-своему интересен, он бросает вызов слушателю, какой не бросала музыка XVIII, XIX, начала XX века. Вызов восприятия, вызов ощущения и в этом смысле любой слушатель может увлечься авангардом. Нужно просто специфическое мышление и случай: человек должен попасть на концерт и должно прозвучать произведение, резонирующее с его мироощущением, тогда что-то щелкнет и у него появится ощущение авангарда. Я даже рискну сказать, что в каком-то смысле современному слушателю популярной музыки легче понять авангардную музыку, нежели музыку Брамса или Бетховена. При том, что местами она гораздо более сложная, в чем-то она более простая, она идейная. Так же, как искусство современное -- это искусство идей, так и авангардная музыка -- это музыка идей. При правильном попадании любой современный слушатель может понять авангардную музыку или за что-то зацепиться. --Что думаете о таком музыкальном явлении, как неоклассика? -- Не причисляю себя к фанатам неоклассики, считаю эту музыку нарочито упрощенной. Возможно люди, которые слушают неоклассику, пойдут слушать авангард, но это люди, которые предпочитают простой путь в музыке, на мой взгляд. Как ни крути, где-то глубоко академическая музыка связана с популярной: Брамс писал на венгерские народные темы, Бетховен писал на шотландские, немецкие и русские народные темы. Академическая музыка должна где-то черпать вдохновение и зачастую она черпает вдохновение из разных популярных стилей, таких как хэви металл, рок, электроника, лаундж. Но неоклассика -- это стиль, который идет немного другой дорогой -- дорогой упрощения языка ради контакта с публикой. А музыка -- это не про простой путь, музыка это не про разжевывание деталей, это сложная дорога, которую осилит идущий. -- Какую музыку слушаете в свободное время? -- Я слушаю джаз, причем самый разный: экспериментальный джаз, современный джаз, блюз. Панк, рок, рэп, электроника -- не мое, у меня просто не хватает на это времени. Так много в мире прекрасной классической музыки и джаза, что не хватает времени на остальное. Возможно, когда-то я дойду и до них, так как современную академическую музыку я очень люблю, а она имеет связь с этими жанрами. -- Ситуация с пандемией коснулась всех, как она повлияла на вас? -- Самое очевидное, отменились все гастроли и выступления. Первое время я просто лежал и смотрел в потолок, было тяжело. Потом начал читать, наверное это и помогло. Прочитал огромное количество литературы, восполнил пробелы, вновь загорелся чтением. И конечно занимался игрой на скрипке. Марина Рева

Музыка

Коллекционирование/Арт-рынок

Коллекционирование/Арт-рынок

Коллекционирование/Арт-рынок