— «Аптекарский огород» — это бренд Ботанического сада МГУ?
— Это наше историческое название, которое существовало с 1706 по 1805 гг. Формально мы — филиал Ботанического сада МГУ. После того как сад 1 апреля 1805 года был куплен Императорским Московским университетом, топоним «Аптекарский огород» почти на 200 лет исчез с карт Москвы. Вернулся он только в середине 90-х, когда мы вспомнили это историческое название и везде стали писать: Ботанический сад МГУ «Аптекарский огород».
— Почему вы решили популяризировать камерную музыку?
—Уже несколько десятилетий существует мировой тренд по превращению ботанических садов в культурные пространства, которые занимаются не только ботаникой, наукой, образованием, просвещением и рекреацией, но и культурой. Во всех ботанических садах мира проходит все больше художественных выставок, концертов, разнообразных перформансов. И Ботанический сад МГУ, пожалуй, первым подхватил в таком масштабе этот тренд в России. У нас звучит не только камерная музыка. Представлены все направления, кроме разве что тяжелого рока. Это и музыка эпохи барокко, и классицизма, и романтизма, и этническая музыка, и джаз, и неоклассицизм. Мы никак не ограничиваем направления музыкального искусства, которые звучат у нас в саду.
— У вас выступают и оперные певцы. Есть точка зрения, что сейчас у людей сформировано клиповое сознание, а опера учит думать. Вы согласны с этим?
— Что сформировано клиповое сознание — не согласен, а что опера учит думать — это да! Знаете, говорить про оперу, про ее значение для современного человека — это все равно, что обсуждать, нужен ли нам Шекспир или Байрон, или нужен ли, скажем, Микеланджело или Рембрандт, или Винсент ван Гог. Оперное искусство — одна из вершин духовной культуры человечества. Кроме собственно музыки — безусловно, главной составляющей оперы — она погружает нас в психологические взаимоотношения героев, в какую-то историческую среду. Оперы часто написаны на сюжеты великих литературных произведений: «Евгений Онегин», «Кармен», «Пиковая дама» и так далее. Каждый оперный спектакль — это еще и эстетика сценического пространства, и драматическая игра артистов. В песнях и в клипах тоже, безусловно, могут существовать и глубокий смысл, и драматургия. Просто это совершенно разные виды искусства. И я никак не наблюдаю потери интереса к опере в современном обществе. Наоборот, все оперные театры полны народа, полны молодежи, я бы даже сказал, что это одно из таких развивающихся сейчас, возрождающихся в чем-то направлений искусства. И мы видим огромный интерес к классической музыке здесь, в «Аптекарском огороде». К примеру, музыка эпохи барокко сейчас тоже переживает невероятный расцвет — наибольший за последние, может быть, 200 лет.
— 24 августа в «Аптекарском огороде» начнется Международный фестиваль музыки барокко Barocco Nights. Расскажете, что там будет происходить?
— Расскажу. В нем примут участие исполнители действительно мирового уровня — Юлия Лежнева, Александра Кубас-Крюк, Диляра Идрисова, Юрий Миненко, Ниан Вонг и другие. В дополнение к разнообразной программе фестиваля, которую можно найти на нашем сайте, отмечу, что барочная музыка исторически часто исполнялась под открытым небом — в садах и парках. Ее мелодизм, ее музыкальный строй очень близок к садово-парковому искусству, к ландшафтной архитектуре того времени: изысканность, утонченность, причудливость. Даже если вспомнить дату основания сада — 1706 год — то это пик эпохи барокко. Например, Иоганну Себастьяну Баху был 21 год, Георгу Фридриху Генделю был 21 год, Доменико Скарлатти был тоже 21 год. Они все родились в 1685-м. Для нас это, конечно, такая смешная параллель — потому что понятно, что при Петре I здесь был просто аптекарский огород, по сути ферма, где выращивались лекарственные растения, а не сад развлечений. Музыка барокко здесь не звучала, но, тем не менее это была именно та эпоха. И, по-моему, очень уместно, что у нас сейчас звучит эта музыка, которая поражает сложностью и прихотливостью, составляя контраст и конкуренцию современным направлениям музыки, что очень здорово. Она возвращает нас к такому понятию, как бельканто — красивому, прекрасному пению. Фестиваль Barocco Nights — это самый масштабный из наших проектов, посвященных музыке барокко.
— В «Аптекарском огороде» обращает на себя внимание такой веселый троллинг — какие-то статуи добра, самые большие компостные кучи, отели для насекомых. В чем идея подобных экспозиций?
— «Аптекарский огород» — для СМИ я осмелюсь это озвучить впервые — это проект-игра. Мне кажется, что руководитель любого общественного пространства — это своего рода режиссер. И, как обычный режиссер, используя имеющиеся в его распоряжении средства — артистов, композитора, художников, костюмеров и т. п., создает целостное произведение искусства, так и директор любого сада или парка должен с помощью собственного арсенала средств — ландшафтных и экологических приемов, организации постоянно сменяющих одно другое ботанических и арт-событий создавать красивое, информационно насыщенное, комфортное пространство. Мы пытаемся создавать ни на что не похожую среду, в которой переплетаются люди, растения, животные, музыка, скульптура, живопись, театр — да, у нас есть даже свой собственный театр! Мне кажется, что в этом смысле мы абсолютно уникальное пространство. Наша главная особенность состоит именно в прекрасном сочетании, скажем, самых современных экологических проектов, таких как компостный двор, система сбора дождевой воды, отели для насекомых и самых разнообразных проектов в области искусства. Это пространство будущего, или Остров будущего, как я себе его представляю. Место, где должны гармонично — понятно, что идеальная гармония в природе, наверное, недостижима — но место, где должны гармонично сосуществовать растения, люди, животные и искусство.
— А отель для насекомых — это как гостиница для животных?
— Нет, конечно. Имеется в виду, что те насекомые, которые живут в саду, должны иметь комфортные условия для проживания. Наши отели — как и все нормальные отели — для временного пребывания: кто-то спрячется туда на зиму, кто-то будет там проводить ночи. Кто-то при перелете остановится, допустим, если это какие-то путешествующие насекомые. Отель для насекомых — важный элемент поддержания естественной энтомофауны, необходимой для функционирования сада как естественной экосистемы (ну, квазиестественной — без контроля со стороны человека сад все равно, разумеется, существовать не может). Помимо насекомых в этих отелях будут селиться еще и другие животные, а также грибы, бактерии, водоросли. И все они нужны в саду для того, чтобы обеспечивать механизмы внутренней регуляции природного сообщества, в том числе, что особенно важно, процесса разложения органических остатков.
— На компостном дворе показываете, как сделать идеальную компостную кучу?
— Ну, это довольно несложно на самом-то деле. Такие компосты существовали всегда — и в деревнях, и на всевозможных дачных участках. Это традиция, уходящая в глубь веков. В эти компосты складировались всевозможные органические отходы, остатки еды, выполотые сорняки. В течение нескольких месяцев происходило их полное разложение, и получался плодородный субстрат. Но мы решили сделать из этого показательный компост, культурный объект. Мы называем его «арт-компост» — вы видели, какой он красивый? Получилось настоящее произведение искусства! Наш компост — это габионы, заполненные разнообразными красивыми интересными материалами — спилами деревьев, ветками, соломой — в которых могут селиться насекомые; это замечательная вермиферма — такие закрытые ящики, в которых живут червячки, перерабатывающие органические остатки (в темноте им комфортнее, но тем не менее у ящиков есть дверцы, которые можно открыть, и сквозь стекло понаблюдать за червяками и посмотреть, как происходит процесс разложения органических остатков). Кроме того, на компостном дворе установлены всевозможные контейнеры для складирования и переработки органических отходов: субстрат внутри них перемешивается без особенных усилий, что значительно ускоряет процесс естественного разложения органики.
— Да, здорово.
— Компост — это одна из очень многих наших фишек. У нас еще есть совершенно уникальный проект сбора дождевой воды — в принципе, похожий на тот, что всегда использовался на дачных участках, но только реализованный в гораздо больших масштабах.
— А зачем?
— Ну, начнем с того, что дождевая вода гораздо лучше для полива подавляющего большинства растений, чем водопроводная. И если поливать половину наших растений водопроводной водой, то они просто погибнут: для них обычная водопроводная вода — яд, они не выносят ее высокой минерализации. Это во-первых. Во-вторых, за водопроводную воду надо платить, за дождевую — не надо, что тоже существенный момент. И вообще водопроводную воду надо по возможности экономить — она пригодна для питья, проходит всякие системы очистки, так что лучше ее направлять на бытовые нужды и на питье.
— Дождевая вода собирается в какие-то специальные цистерны?
— В конечном счете, да. Но сама система состоит из желобов и труб, которые собирают воду и направляют ее в подземные резервуары объемом 85 кубических метров. А потом насосы выкачивают воду из этих резервуаров, пополняя дренажные каналы и старинный пруд, которые составляют часть системы водоемов сада.
— Ботанический сад МГУ «Аптекарский огород» находится в федеральном подчинении. Вас финансирует государство?
— Ну, государство платит только минимальные зарплаты сотрудникам. За 26 лет моей работы на посту директора сада государство ни разу не выделило ни одного рубля сверх минимальных зарплат. В половине случаев эти зарплаты составляют 9-11 тысяч рублей в месяц. Ботанический сад вынужден зарабатывать деньги самостоятельно и доплачивать всем сотрудникам.
— Спонсоров сами находите?
— По-разному бывает. Мы ищем, и они сами приходят. Благодаря спонсорам, реализованы самые разнообразные очень важные для сада проекты. Сейчас существует такой тренд — социальная и экологическая ответственность бизнеса. Социальная ответственность — это когда помогают инвалидам, сиротам, больным, малообеспеченным. А экологическая ответственность — это когда осуществляются проекты, направленные на охрану, возрождение и развитие разных природных территорий, сохранение биоразнообразия. И вот это сотрудничество объединяет нас с бизнесом — с крупным, средним, любым. Нельзя рассматривать эти проекты только как дополнительные средства для поддержания деятельности сада и реализации тех или иных проектов в нем. Это одно из ключевых направлений нашей деятельности в области экологического образования и просвещения, вовлечение сотен и тысяч сотрудников компаний-партнеров Ботанического сада в разнообразные экологические проекты, повышение экологической грамотности как рядовых сотрудников, так и руководства этих компаний, что, с моей точки зрения, исключительно важно.
— На сайте у вас написано, что ищутся спонсоры для формирования сенсорного сада для детей.
— На самом деле он уже сделан. Мы создали сад, который состоит из нескольких частей, с растениями, которые можно и нужно трогать. И они либо очень интересны на ощупь, либо с очень приятным запахом. И это может быть целое путешествие, целая экскурсия по растениям с разным запахом. Это тоже такой всемирный тренд — создавать сенсорные сады. В нашем сенсорном саду растения размещены на высоких грядках, чтобы людям с ограниченными возможностями здоровья можно было удобно к ним подъехать, их потрогать. Они оказываются как раз на уровне глаз, рук, и мы, естественно, выбирали растения пряные, ароматические, с сильными запахами, или какие-нибудь мягкие и пушистые, или, наоборот, приятно, не критически колючие. А еще в этом саду есть различные поверхности для хождения по ним! У нас можно ходить босиком (конечно, в зависимости от погоды) по сосновым шишкам, по коре деревьев, по камням различных фракций и пытаться прислушаться к собственным тактильным ощущениям. В рамках этого проекта мы даже сделали специальную песочницу для взрослых — песок в ней расположен на уровне стола: взрослые тоже с удовольствием играли бы в песок, но им просто неудобно наклоняться до обычной песочницы. Представляете, как им удобно у нас? У нашей песочницы три уровня: для взрослых, детей среднего возраста и совсем маленьких. По-моему, она такая одна в мире.
— А есть что-то еще, что именно «Аптекарский огород» придумал сам, не в русле мировых тенденций?
— Очень много что. Можно зайти в сад и увидеть первую картинку — центральный партер. Вот этот партер мог быть сделан в XVII веке, в XVIII веке, в XIX веке, в XX веке, а он по сути сделан в начале XXI века. Мы пытаемся создавать такую среду, которая ускользала бы от канонов, в которой ничего не объяснимо. Это некое внестилевое и вневременное пространство. И такого эффекта очень тяжело достичь. Над многими экспозициями — прежде чем их создать — мы работали много лет. И на одном очень небольшом пространстве — что тоже очень нас отличает от всех остальных садов — можно увидеть невероятное разнообразие экспозиций, которые абсолютно не похожи одна на другую. Хвойные горки, скажем, ничего общего не имеют с экспозицией Флоры Средней полосы России, Хостовый садик — ничего общего с Садом лекарственных трав. В процессе создания каждой экспозиции у нас применялся свой собственный особый уникальный, ни на что не похожий подход. И результат этого — в том, что сад бесконечно разнообразен. Он маленький — всего 6,5 гектара, но по нему можно часами бродить, потому что ни одна его часть не повторяет другую. А еще у нас много уникальных подходов в области экологической и ландшафтно-архитектурной политики. Например, мы нигде в саду не используем современные материалы, кроме, разумеется, оранжерей — там это неизбежно. Благодаря этому приему достигается тот же эффект, о котором я уже говорил: непонятно, в какую эпоху создана какая-либо из частей сада. Мы стараемся избегать модных современных ландшафтных приемов и подходов. Мне кажется, что сейчас в России, да и во всем остальном мире существует какое-то определенное даже давление или засилье современных ландшафтных приемов и стандартов. Знаете, очень хорошо, когда возникает замечательная Крымская набережная вот с этими фонтанами, бьющими из земли, и с клумбами из разнообразных злаков. Гениальный проект —Хайлайн в Нью-Йорке. Но нельзя, чтобы приемы, там примененные, повторялись до бесконечности. А между тем порой это так: приезжаешь в разные места и видишь, что приемы повторяются. И вот мы стараемся не идти по этому пути. Это крайне сложно —уловить нечто неуловимое. Мы пытаемся создать в саду уникальные дух, атмосферу, ауру и не следовать никаким канонам.
Елена Сердечнова
2024 Все права защищены
