В этом году одним из знаковых событий ярмарки интеллектуальной литературы non/fictio№ 21 стал отдельный коллективный стенд комиксов. Организаторы представили вниманию посетителей графические романы со всего мира. По словам куратора зоны комиксов Дмитрия Яковлева, комикс сегодня является одним из самых стремительно развивающихся сегментов книжного рынка. О комиксе как отдельном виде искусства, феномене «Джокера» и перспективах русского комикса «Культуромания» поговорила с классиком комикс-культуры в России, художником Алексеем Никаноровым.
— Вы стояли у истоков перестроечного бума комиксов в нашей стране в 1990-х годах. Каким было ваше вхождение в культуру комиксов, и чем вас «зацепил» этот жанр художественного искусства?
—
Комиксы я рисовал, сколько себя помню, с младших классов школы. Делал это для своего удовольствия без всяких перспектив публикации, так как официально тогда такого жанра в стране не существовало. В 1990-х у всех появилась возможность публиковать все, что хочешь. И те, у кого уже накопился багаж работ и желание развивать жанр на новом уровне, стихийно стали объединяться. В те годы возникло несколько комикс-сообществ, которые не объединились в общее движение, хотя попытки предпринимались. Коммуникация тогда строилась на иных принципах. Я присоединился к одному из таких проектов и даже явился одной из причин его возникновения. Виталий Мухаметзянов (художник, продюсер, основатель комикс-студии «Муха» — прим. ред.) совершенно случайно увидел мои комиксы и понял, что это можно публиковать в полиграфическом виде. Через месяц он уже создал в Уфе журнал «Муха», где собрал и других ребят. Объединение москвичей «КОМ» было более концептуальным, но от того и более закрытым, если не сказать элитарным. Свои истории были в Киеве, в Екатеринбурге и так далее, но с ними я менее знаком. У каждого из тех проектов была своя судьба (некоторые имеют продолжение и в наши дни). «Муха» оставила огромное наследие.
Это что касается «вхождения». А жанр зацепил возможностью придумывать и создавать истории, совмещая графическую и литературную составляющие. В детстве у меня был мешок диафильмов. Сейчас трудно объяснить, что это такое тем, кто лично не сталкивался с этим аттракционом. Для меня они были протокомиксами. Затем в журнале «Наука и жизнь» я увидел публикации «настоящих» комиксов "Пиф" из французского журнала. Со всеми «облачками» для текста, полосной раскадровкой и так далее. Важно, что такую историю может сделать любой человек в одиночку. Я так и действую до сих пор. Иногда в сотрудничестве со сценаристом, иногда самостоятельно. Так и не смог принять командной работы, принятой в Marvel и DC, когда один человек работает над общей композицией, другой эскизирует, третий обводит, четвертый красит, и так далее, вплоть до девяти участников производственной цепочки.
— Упомянутые Marvel и DC создали вселенные комикса на Западе, конкурирующие между собой. В России о вселенных комикса говорить не приходится. В нашей стране комикс, кажется, так не стал частью культурной индустрии. Попытки создать фильмы на супергеройскую тематику, те же «Защитники» Сарика Андреасяна, провалились в прокате и в целом успеха на этом фронте не было. С чем вы это связываете?
— В России по пути Marvel пошла компания Bubble. У них много художников довольно высокого уровня, много трудятся над сериями, вроде «Бесобой» и, кажется, создают нечто вроде вселенной. На сегодняшний день они — наиболее коммерчески успешный и амбициозный комикс-проект в России. Они принимали участие в выставках в Сан-Диего (комиксная Мекка), и далеко не провальное. Так что не всё так плохо. Но по большому счёту комикс-индустрии в России, действительно, нет. Думаю, что не лучшие времена переживает любое из направлений искусства. Просто прочие искусства — литература, кино, театр и так далее — имеют инерционный запас многолетней традиции. А у жанра комикса просто не было времени набрать такой потенциал. Он довольно недавно попытался заявить о себе. Тем не менее, если не в индустрию, то в отечественный культурный ландшафт комикс вошёл прочно. Никому не надо объяснять, что такое комикс. Более того, я уверен, что перспективы у комикса самые широкие. Я согласен с мнением, что под влиянием коммуникационной революции культура книги отмирает, и информационная нагрузка перераспределяется в сторону визуализации, образа. А
комикс удачно сочетает в себе визуальный ряд и нарратив. Конкретно супергеройская тематика со скрипом приживается не только в России, но и в Европе, где существует собственная традиция комикса под общим понятием BD, то есть по-нашему «графический роман». Кажется, супергероика органична лишь для США.
— «Графический роман» это уже художественный комикс как отдельный вид искусства, а не просто тетрадки про суперменов. Вы, судя по вашей уникальной технике и содержанию, выбрали этот путь? Может быть, широкие перспективы и потенциал комикса в нашей стране не связаны с равнением на Голливуд, и о русском комиксе на Западе узнают когда-нибудь по балетным спектаклям, например, на основе комикса? Расскажите о ваших проектах и технике.
— В принципе да, BD, это скорее альбом, а комикс по-американски, это, скорее, книжка. Русский комикс зачастую является гибридом европейского и американского. Нужно отметить, что в России среди комиксистов очень много авторов, стилистически ориентированных на мангу. То есть нет какой-то общей концепции «русского комикса», но есть отдельные авторы с оригинальными стилями и есть масса принявших эстетику американского или японского комикса, несмотря на заведомую вторичность результата такого подхода.
Меня всегда интересовал русский контекст, и я стараюсь найти адекватную для него форму выражения. То, что я делаю, наверное, ближе всего к магическому реализму по возможности с элементами фантасмагории. В плане эстетики я как-то сразу сделал ставку на приём протаскивания в поле комикса жанра, в массовом сознании связанного с чем-то легковесным и неглубоким, так называемого «высокого искусства». Не в том смысле, что я творю по академическому канону, а, скорее, в смысле графической объемности мира истории, вниманию к деталям, и так далее. Что касается техники, то она самая смешанная. Рисую карандашом, а то и краской, затем сканирую рисунок и дорабатываю в цифре, в графических редакторах. От характера проекта зависит техническая составляющая. Например, в комиксе
«Багряница» часть истории сделана масляными красками на грунтованной бумаге, а другая часть в «цифре», чтобы визуально отделить две реальности, в которых происходит история. Правда, не уверен, сработало ли это, но мне было интересно.
— Кинокомиксы на Западе сегодня стали мейнстримом. По кассовым сборам, популярности, масштабам съемок они обогнали любые другие жанры. Многие не читают комиксов, но ходят на эти фильмы. Кассовые сборы «Джокера» говорят об оглушительном успехе фильма. Что вы думаете об этом фильме?
— Я так понимаю, что серьезная драматургия на Западе переместилась в сериалы, и зрелые люди пересели из кресла кинотеатра к телевизору, а кинозалы заполнили тинейджеры. На них и ориентируются создатели блокбастеров на базе комиксов как на целевую аудиторию. А вот «Джокер», это, вероятно, попытка серьезного притвориться комиксом. Обычно наоборот, двухмерная реальность пытается притвориться более объемной, добавляя себе признаки дополнительного измерения. В двухмерном пространстве изображаются трехмерные объекты. В «Джокере» попытались сделать обратное: свести объемное мироощущение со сложными эмоциями, к двухмерной — как и положено в комиксе — истории, а главного героя к смеющейся маске. В нарисованном комиксе «Джокер» со своим профессионально-параноидальным хохотом, органичен. В фильме натужен, но вынужден следовать — никуда не денешься — канону. Мне успех этого фильма непонятен. Возможно, он объясняется витающим тут и там по миру духом протеста с привкусом горящих покрышек: Майдан, Гонконг, Арабская весна, Жёлтые жилеты и так далее. Фильм использует этот бэкграунд для подчеркивания крайней отчужденности человека от мира как во фрейдистском смысле, так и в марксистском. Но в фильме вся эта протестность напоминает не слишком удачный косплей.
— В некоторых странах существуют музеи комикса, этот вид искусства является важным сегментом международного арт-рынка. У нас, исходя из недавних высказываний министра культуры, комикс до сих пор считается низовым жанром и не воспринимается как форма для серьезного разговора. Что нужно, чтобы эта ситуация изменилась, и художественный комикс в нашей стране стал востребованным?
— Нужно побольше таких, как я, но это шутка, конечно. Нужны авторы, желающие удивлять себя время от времени. Серьезный разговор предполагается с серьёзными авторами о заметных проектах. А границы между «у них/у нас» в современном мире стираются за счёт переезда действительности в сетевой сектор. Лучшие российские художники комиксов заявляют свои проекты на международных краудфандинговых площадках, типа Patreon. Министр, которого мне, разумеется, трудно себе представить в футболке с изображением Джокера, видимо, вынужден давать жанру комиксов такую оценку в рамках какой-то политической парадигмы, предусматривающей сегрегацию по принципу: наше, значит, высокодуховное; не наше, значит, низкопробное. Думаю, что такая позиция представителя власти вызовет обратный эффект, и только привлечёт к комиксам дополнительный интерес. И, повторяясь, я скажу, что вижу у жанра комиксов самую широкую перспективу. По объективным причинам трансформации информационных практик, которые накрывают политическую повестку дня. Другое дело, что я хотел бы видеть в России больше художников со своим оригинальным лицом и поменьше клонов американской и японской продукции.
— Ваш новый проект будет на Patreon? Расскажите о нем.
— Я действительно готовлю в начале следующего года выставить на Patreon свой новый проект. Уже создана и будет опубликована «нулевая глава» — первые 30 страниц для «затравки». В дальнейшем рассчитываю на помощь доноров, которые заинтересуются развитием проекта. Это мой авторский комикс под названием «Контузия». Придумана серьёзная по объему история, свободно разворачивающаяся в эпопею, если она вызовет интерес у зрителей и читателей, на что я сильно рассчитываю. Сюжет о том, как в устоявшуюся жизнь тихой деревеньки Елезаметовки, происходит вторжение космических и всяких других сущностей, что вызывает цепь коллизий разного уровня и свойства. По жанру это сомнабулический реализм с эко-уклоном. Природа в этой истории выступает одной из действующих сторон.
— Очень интересно, а главное — самобытно. Хорошей судьбы вашему проекту!
Анна Люшакова
2024 Все права защищены
