Юрий Квятковский, театральный актер, режиссер и преподаватель Школы-студии МХАТ, стал главным режиссером Росгосцирка. В эту государственную компанию входят 40 стационарных цирков, разбросанных по всей России, десяток цирков шапито и почти столько же – зооцирков. В компании работают около восьми тысяч человек, около трети из них заняты в цирковом конвейере. Юрий Квятковский рассказал «Культуромании» о том, что может быть в цирке, кроме «оле-оп!», о принципах создания новых программ и о том, что он думает про цирк с животными.
- Новый гендиректор Росгосцирка Владимир Шемякин сразу после своего вступления в должность заявил, что российскому цирку нужны более современные шоу и творцы, которые смогут их создавать. Как вы считаете, почему выбор пал именно на вас?
- Наверное, потому, что моя деятельность связана с синтетическим искусством. Программы Росгосцирка могут приобрести несколько иной вид, нежели тот, в котором они сейчас находятся, за счет взаимодействия с другими жанрами.
Сегодня у меня было совместное интервью с Дэниэле Финци Паской, режиссером, который поставил несколько шоу Cirque du Soleil, он говорил о том, что театр и цирк – пограничные искусства, они заряжаются друг от друга. Свои спектакли он не определяет как «цирк», что дает ему возможность внедрять в них свежие мысли, свежую кровь, свежие идеи. Наверное, так происходит всегда – когда приходит человек, у которого нет жесткого представления о том, как цирк должен выглядеть. Удалось ответить на ваш вопрос?
- Я могу его по-другому сформулировать. Когда вам предложили эту работу, вам ведь сказали, что именно от вас ждут?
- Ждут кардинальной смены подхода к постановке программ. Но я не в одиночку буду осуществлять эту задачу. Мне нужно сформулировать идею и сплотить вокруг нее нужных людей. Есть цирковые артисты, есть манеж, есть режиссер, художник, композитор. Надо запустить такой процесс, чтобы между ними возникла химия.
- Как вы относитесь к цирку с животными?
- Я могу совершенно искренне сказать, что у меня есть любимые театры, в которых создаются спектакли с лошадьми. Это невероятно красиво. Мой друг Женя Ткачук создал независимый конный театр. Кони – это ведь тоже животные? Дискурс есть, надо найти градации. Есть домашние животные, есть экзотические, есть хищники. Это все разные темы, которые обсуждаются по отдельности.
У меня есть свои эстетические представления: мне не нравится смотреть на животных, которые что-то делают из-под палки. Я испытываю неловкость из-за этого, но это не имеет отношения к процессу. Сейчас в Росгосцирке около 15 программ, там есть номера с животными и без животных. Я должен проанализировать, как выглядят эти номера, что в них происходит, в каком состоянии находятся артисты, то есть учесть массу вещей и сделать так, чтобы публика пошла в цирк. Если она не пойдет, не будет никакого смысла этот цирк содержать.
- Есть же опыт Cirque du Soleil, который принципиально не использует животных.
- Есть французский цирк, канадский, все есть. Но для людей из Ростова-на Дону, условно говоря, или из Астрахани цирк без животных – не цирк. То, что мы должны создать прецедент, показать, что программы без дрессуры могут быть популярны у зрителя, очевидно. Но если говорить о реформе цирка – она же займет много лет. Я только об одном вам напомню: чтобы вывести животное из циркового конвейера, нужно решить, куда его деть. Зоопарк не всегда берет. Росгосцирк дает возможность этим животным существовать, кормиться и находиться в безопасности. Повесить это на дрессировщика? Но разве кто-то может потянуть содержание большого животного? Нужно создавать, я не знаю, отдельные пространства, сафари для этих животных, переводить их туда, на это нужны деньги. Зоозащитники говорят – давайте расформируем. А куда их расформировывать?
- Какое у вас было самое сильное впечатление за последние год-два, связанное с цирком?
- В Авиньоне одновременно с театральным фестивалем проходит фестиваль независимых цирковых трупп со всей Европы. Переходишь речку – и там стоит шапито. Я всегда там надолго зависал. Что поражает? Программа на полтора часа сделана минимальными средствами, но в ней есть музыка, и танец, и драма, и видеоарт.
- Вы собираетесь привлечь к работе кого-то из наших артистов, поработавших за рубежом?
- Да. Но без подписанных документов не вижу смысла анонсировать.
- Когда у вас дедлайн?
- В июне запустятся новые программы, с каждой сейчас идет работа. Нужно подобрать режиссера, драматурга, художника, хореографа, сделать это в минимальные сроки и за минимальные деньги. Программ много.
- Где будет премьера?
- На всех площадках Росгосцирка.
- А в Москве?
- В Москве у Росгосцирка нет ни одной площадки.
- А шапито?
- Это отдельные проекты. Планов много, сейчас надо начать их реализовывать. Могу сказать, что если к октябрю мы не выпустим свое шоу, будет грустно.
- Вопрос, который всегда возникает с приходом нового руководства. Планируются ли сокращения?
- Здесь все просто: если номер потерял свою форму, его расформировывают либо отправляют на переподготовку. Это обычная для цирка практика, она сложилась задолго до меня. Каких-то новых ходов не будет.
Юрий Квятковский родился в 1982 году, в 2003-м окончил Школу-студию МХАТ (курс Романа Козака, Дмитрия Брусникина и Аллы Покровской). В 2008 году поставил спектакль «Копы в огне», первую в России хип-хоп оперу, в 2015 был номинирован на «Золотую Маску» за спектакль-бродилку «Норманск», соединяющий элементы квеста и компьютерных игр. В спектакле «Занос», вышедшем в конце прошлого года в театре «Практика», использовал новые для театра технические приемы, чтобы пересказать историю Владимира Сорокина о мифе и насилии в российском обществе.
Татьяна Филиппова
2024 Все права защищены
