Выставка в МАММ — первая попытка показать феномен Бранкузи во всей его полноте. В экспозиции нашли отражение все аспекты творчества великого художника: скульптуры, рисунки, фотографии и фильмы. Эзра Паунд, близко друживший с художником, писал: «Произведения Бранкузи обладают накопительным воздействием. Он создал целый мир ФОРМЫ. Его надо видеть в его совокупности. Это система. Видение». Музей привозит в Россию произведения Константина Бранкузи из Центра Помпиду, обладающего самой крупной коллекцией автора. Этим проектом МАММ продолжает программу творческого сотрудничества с Центром Помпиду.
Мастерская Константина Бранкузи, которую он завещал Франции, при условии, что Национальный музей современного искусства в Париже и Центр Помпиду сохранят её в первозданном виде, говоря современным языком, являлась мультимедийным пространством. Бранкузи был новатором и экспериментатором. В работе он использовал самые разные материалы, революционно соединяя в своих произведениях дерево, камень, бронзу и мрамор. Его мастерская была настоящей «алхимической лабораторией», в которой, используя все доступные медиа, он искал способы наилучшим образом передать своё мироощущение.
Из-за того, что Бранкузи всегда работал один, без помощников, о нём часто говорили как об одиноком отшельнике, которым он вовсе не был. Двери его мастерской, со временем ставшей одним из центров притяжения художественной жизни Парижа, всегда были открыты для друзей: Эрика Сати, Фернана Леже, Ман Рэя, Марселя Дюшана, Тристана Тцары, Амедео Модильяни, Эдварда Штайхена и многих других. Константин Бранкузи устраивал для них настоящие перформансы, полноправными участниками которых были его скульптуры, помещённые на вращающиеся подставки, мебель, каменные постаменты, иногда служившие столами, а временами превращавшиеся в танцпол, и конечно же гости. Сам Бранкузи играл на скрипке и распевал румынские народные песни, добавляя необходимый для художественного действа саундтрек.
Нам показалось необыкновенно важным также соединить в одном пространстве все творческие ипостаси Константина Бранкузи, чтобы зрители могли увидеть мир именно таким, каким видел его сам Бранкузи, и каким он мечтал показать его окружающим.
Всем известно, что Константин Бранкузи был великим скульптором, его работы, ставшие символом нового модернистского подхода в искусстве, знает весь мир. Однако мало кто знает, что он был прекрасным фотографом, а также автором фильмов, также по праву ставших достоянием эпохи модернизма.
Фотография занимала огромное место в его творчестве. Недовольный качеством фоторепродукций своих работ, Константин Бранкузи стал сам фотографировать свои произведения. Начиная с 1914 года, Бранкузи создал несколько тысяч снимков, в фокусе которых, прежде всего, были его скульптуры и его мастерская.
Крёстным отцом в фотографии и кино для Константина Бранкузи стал Ман Рэй. Он давал советы в основном технического характера. Ман Рэй писал: «[Его снимки] были расфокусированы, пере- или недоэкспонированы, стёрты и с пятнами. Именно так, говорил он, и нужно воспроизводить его творения. Может, он был прав — одна из его золотых птичек была схвачена в падающих лучах солнца так, словно от неё исходило сияние зари, это придало работе неожиданную силу». По мнению самого Бранкузи именно фотография позволяла наиболее точно выразить суть его работ: «Зачем писать о моих скульптурах? Почему просто не показать фотографии?»
Фотография никогда не была для Бранкузи просто способом документации. Если бы он нуждался в каталогизации своих работ, его близкие друзья, и «по совместительству» величайшие фотографы своего времени, с радостью помогли бы ему в этом. Фотография и кино были для Бранкузи идеальным способом передать «живой» динамический аспект его скульптур, вдохнуть в произведения движение.
Безусловно увлечённый новейшими медиа того времени, Бранкузи всегда оставался верен себе и своему художественному чутью, не поддаваясь безоглядно ни фотографическому буму, ни ажиотажу, связанному с новыми возможностями, которые открывал кинематограф. Фильмы и фотографии Константина Бранкузи — своего рода message современникам и потомкам прежде всего о том, как он сам видел свои скульптуры.
Важной частью экспозиции в МАММ являются рисунки Константина Бранкузи, в том числе знаменитые портреты Джеймса Джойса, созданные в качестве иллюстрации для фронтисписа книги Джойса «Сказы о Шеме и Шоне»; зарисовки животных, карандашные наброски скульптур, портреты и автопортреты, так же проникнутые идеями движения, жизни, метаморфоз, как и всё, к чему прикасался великий художник.
Константин Бранкузи родился 21 февраля 1876 года в румынской деревне Хобица. В возрасте одиннадцати лет он сбежал из дома в ближайший город Тыргу-Жиу, чтобы обучаться пластическому искусству. В 1894 году, Бранкузи поступил в Школу искусств в Крайове, где продемонстрировал большие успехи в резьбе по дереву, и был направлен для дальнейшего обучения в Школу изящных искусств в Бухаресте. Там он получил традиционное образование и множество наград и медалей за свои работы в разных академических категориях: «скульптура в античном стиле», «скульптура в природном стиле», «выразительные головы» и др. Из Бухареста он перебрался в Париж, учился в Национальной школе изящных искусств у скульптора-академиста Антонена Мерсье, а затем около месяца работал подмастерьем у самого Огюста Родена.
Бранкузи писал: «... начиная с Микеланджело, скульпторы пытались передать величие, но у них не получалось ничего, кроме гигантомании... Появляется Роден, и меняется всё. Благодаря ему, скульптура становится человеческой, гуманной в своих размерах и содержании. Влияние Родена было колоссальным».
Вскоре рассудив, что «в тени большого дерева ничего не растёт», Константин Бранкузи перебрался в собственную мастерскую на улице Монпарнас, где отбросив все академические навыки, приобретённые за годы обучения, вернулся к идее свободного высекания из дерева и камня — тому, с чего он начинал. Его скульптуры заставляли вспомнить и о народном румынском искусстве и о его интересе к искусству неевропейских народов, в частности к африканскому искусству, также как это происходило и у его современников: Модильяни, Гогена, Пикассо, Дерена. В мастерской Бранкузи постоянно звучала музыка, будь то пластинки с песнями африканских народов Ашанти (Гана), Конго, Того, песни северо- и южноамериканских индейцев, палестинцев, турок, румынская народная музыка или американский джаз.
При этом Бранкузи всегда был предельно самостоятелен в своих художественных пристрастиях, которые он сформулировал в «Манифесте о сути вещей»: «Суть вещей должна быть представлена предельно лаконично, просто, выразительно и ясно».
Незадолго до смерти Константин Бранкузи выразил желание передать свое наследие в дар Франции, стране, ставшей для него второй родиной. В соответствии с волей художника, Национальный музей современного искусства в Париже в 1957 году приобрёл всю его мастерскую (около 200 скульптур и постаментов, более 1600 фотографий, 800 негативов, 160 книг из личной библиотеки, коллекцию из более чем 200 пластинок, мебель и инструменты) а также личные архивы художника. Сегодня работы Бранкузи из Центра Помпиду впервые демонстрируются за рубежом.
2024 Все права защищены
