В октябре на заседании экспертного совета ВАК я был привлеченным экспертом и занимал позицию в поддержку Владимира Мединского. В начале заседания обеим сторонам предложили выйти и «подождать», потом пригласили обратно (в это время, видимо, была оглашена точка зрения назначенных докладчиков, но в чем она заключалась – мне неизвестно). Нам задали некоторые не очень существенные вопросы, попросили высказаться, – правда, по непонятному поводу, потому что выступления рабочей группы мы не слышали. После того, как мы огласили свою позицию, которая заключалась в том, что мы считаем научную работу Владимира Ростиславовича Мединского соответствующей всем известным требованиям к написанию докторской диссертации, нас вновь попросили выйти и примерно через час пригласили обратно, чтобы заслушать решение.
Никаких содержательных вопросов нам задано не было, никаких замечаний по поводу диссертационной работы Мединского (во всяком случае, при нас как при представителях его стороны) не высказывалось.
Мы знаем, что было несколько человек, которые не согласились с позицией тех, кто оказался в большинстве, и что не поддержал ее и председатель экспертного совета ВАК, главный научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Павел Юрьевич Уваров (он воздержался). Подчеркну, что мы не знаем сущностно, в чем эта позиция заключалась, а также не знаем мотивов и оснований, на основании которых экспертный совет ВАК выступил против решения квалифицированных диссертационных советов и профильных специалистов – до нас они не были доведены. Нам не предъявлялись какие-либо претензии, с которыми мы могли бы поспорить, не было дискуссии. Происходящее напоминало «домашнюю заготовку» некоторой части членов экспертного совета.
Позднее появилась информация, что часть людей, которая занимала противоположную позицию, вообще не были не приглашены на заседание совета либо дезинформированы относительно его темы.
То есть те, кто принял это решение, постарались собраться в определенном составе, и, поскольку каких-то норм кворума в работе экспертного совета ВАК не предусмотрено, привели в действие заранее принятое решение. Это выглядело недостойно, многие члены экспертного совета явно находились под внешним давлением – прятали глаза, боялись высказать свою точку зрения. Я не могу считать людей, принявших это решение, ни учеными, ни порядочными людьми, имеющими моральное право оценивать, достоин тот или иной специалист ученой степени или не достоин.
Я анализировал заявление докторов исторических наук Вячеслава Козлякова и Константина Ерусалимского, а также филолога Ивана Бабицкого о лишении Владимира Мединского ученой степени доктора исторических наук еще год назад, когда оно только было опубликовано. Отмечаю в нем три момента: во-первых, неграмотные выпады в адрес работ Мединского (по каким-то деталям можно спорить, но очевидно, что авторы заявления, сами малограмотны в вопросах, в которых они критикуют Мединского); во-вторых – формальные претензии по процедуре защиты, которые показывают, что они крайне слабо владеют нормативными материалами, и в-третьих – недовольство предлагаемой Мединским методологией, которая главным критерием истины считает соответствие или не соответствие национальным интересам страны. Спорить по данному вопросу нелепо: каждый автор имеет право сам выбирать свою методологию, это не оспаривалось никогда, кроме того, абсолютно безграмотно непонимание того, что любые исторические законы действуют через волю, поступки, интересы определенных социальных групп. Можно рассуждать о том, что более точно отражает историческую истину – интересы класса, интересы нации, интересы государства или интересы веры, но бессмысленно опровергать то, что невозможно в историческом исследовании не учитывать все эти интересы и опровергать то, что автор вправе во главу угла ставить какие-то из них.
Хочу еще обратить внимание на то, что недавно состоялись заседания двух авторитетных диссертационных советов по этой теме (МГУ и БелГУ, - прим.ред), и оба они не нашли оснований для лишения Мединского ученой степени.
Подчеркну, что эти диссертационные советы были назначены при участии ВАК и экспертного совета ВАК. То есть получилось, что сначала экспертный совет ВАК признал эти советы достаточно квалифицированными и авторитетными для того, чтобы дать заключение по научной работе Владимира Мединского, а потом сам не согласился с их заключениями! Это достаточно странно.
Экспертный совет ВАК нарушил существующее положение о присуждении ученых степеней, в частности, в той его части, где говорится о лишении научной степени: там четко прописано, что во всех случаях рассматривается не сама диссертация, а заявление тех, кто требует лишить человека ученой степени. Второе нарушение, допущенное советом, состоит в том, что он должен был не пересматривать решение, вынесенное тем или иным диссертационным советом, а оценить, насколько правильно и корректно проходило рассмотрение вопроса. Иначе зачем было отсылать работу в диссертационный совет?
На мой взгляд, члены совета, принявшие решение, вели себя ангажировано, решения были приняты тайком. Есть сведения, что комиссия, назначенная для подготовки предварительного проекта заключения совета, в полном составе никогда не собиралась. Также нам не был предложен проект заключения для того, чтобы проанализировать его, попытаться что-то оспорить, выдвинуть контраргументы. В целом, все это очень некрасивая история.
Если бы точка зрения экспертного совета ВАК и диссертационных советов, рассматривавших диссертацию ранее, совпали, то вопрос можно было бы считать практически решенным. Но нет ничего чрезвычайного и в том, что мнения экспертного совета ВАК и диссертационного совета разошлись. Это не рядовой случай, но, в целом, вполне нормально. В такой ситуации президиум ВАК должен разобраться в ситуации и определить свою позицию. Окончательное же решение принимает Министерство образования.
Сергей Феликсович Черняховский - политолог, публицист. Доктор политических наук, профессор кафедры истории и теории политики факультета политологии МГУ имени М. В. Ломоносова. Действительный член Академии политической науки.
2024 Все права защищены
