Похищенная картина Куинджи вернулась обратно в музей. Все, кому надо, сделали, надеемся, нужные выводы. Что же в остатке? Как всегда, осадок, считает блогер, специалист по управлению репутацией в Интернете Самсон Шоладеми.
Третьяковка в последнее время оказалась в центре сразу цепочки скандалов. Например, посетители жаловались, что смотрительниц инструктируют решительно пресекать некие «незаконные» экскурсии в галерее. Было несколько некрасивых с точки зрения публики инцидентов, особенно запомнилась жалоба студентов и преподавателей истфака МГУ — они много лет спокойно ходили в Третьяковку, но в один прекрасный день были оттуда изгнаны за разговоры об искусстве в рамках учебного процесса. Тогда Третьяковка очень слабо отыграла эту историю. Встала в жесткую позицию ("это наши внутренние правила") и даже потребовала от руководства вуза, чтобы то извинилось за своих сотрудников.
Возможно, в музее до сих пор не совсем понимают, как реагировать на подобные ситуации (не помню, чтобы раньше по соцсетям от галереи расходились такие информационные волны). Что же нужно делать? На мой взгляд, Третьяковка должна доступным языком, через пресс-секретаря или руководство объяснять публике свою позицию. Например, едва начал раскручиваться скандал c «незаконными экскурсиями», можно было провести пресс-конференцию или показательную экскурсию для представителей СМИ, объяснить, откуда появилась столь жесткая позиция. Понятно, почему, допустим, нельзя близко подходить к картине — это может причинить вред экспонату. Может быть, в галерее замечали, что в процессе активного обсуждения люди подходят слишком близко к картине? Третьяковка могла бы предложить такой вариант трактовки запрета. Или "самовольные" экскурсии создают "пробки" наподобие дорожных и мешают официальным группам и прочим посетителям? Об этом тоже можно было рассказать — например, с помощью ассоциативных примеров или в ироничной форме.
Но объяснение оказалось сухим и коротким: в галерее активно борются с теми, кто нелегально зарабатывает на экскурсиях, отнимая деньги у музея. Однако Третьяковка — одна из главных картинных галерей в России. Наверное, она получает достаточно большое госфинансирование, и на этом фоне ущерб от нелегальных экскурсий — копеечный? А если нет, нужно представить цифры: из-за того что приходят люди, которые проводят «пиратские» экскурсии, мы не получаем столько-то. Или акцентировать внимание на том, что существует проблема недофинансирования, и музею надо самому зарабатывать. Если бы состоялся такой диалог, Третьяковку бы многие бы поняли. Но музей встал в «позицию вахтера». Реакция на это, естественно, негативная.
Не могу сказать, что и кейс с кражей картины Куинджи отработали грамотно: в медиа-пространстве, кроме скупого заявления Зельфиры Трегуловой, я ничего не видел. Это заявление только усугубило всеобщее недоумение. Речь идет о событии, которое несколько дней обсуждает вся страна! Много всего здесь сошлось и наложилось, в том числе и для любителей «теории заговоров»: выходец из Крыма украл картину с изображением одного из символов Крыма — горы "Ай-Петри"; это случилось в день рождения главы Росгвардии (и Архипа Куинджи). Не говоря уже о том, что Третьяковка, по идее, должна быть напичкана охранниками, сигнализациями и тому подобным. И вдруг приходит какой-то человек и легко забирает картину, причем на это никто не обращает внимания! Интересно, что сами люди отреагировали с юмором, а не с возмущением: по соцсетям разошлась масса шуток и забавные картинки, сделанные в фотошопе.
Не исключаю, что в музее тоже были просто в шоке от случившегося. Тем не менее, в любом случае надо было искать какие-то точки соприкосновения с общественным мнением. Думаю, лучшей позицией было бы публично извиниться за то, что случилось. Ведь, несмотря на гротескность всего случившегося, речь шла о крайне серьезном инциденте.
Самсон Шоладеми — журналист, блоггер, специалист по управлению репутацией в Интернете.
2024 Все права защищены
