Сергей Шнуров — антигерой нашего времени. Он пытается приучить нас, что мат со сцены — это нормально, что образ пьяницы, развратника и пошляка — нечто органичное для нашей культуры. Очевидно, что сам он этому образу не соответствует. Это весьма холеный и утонченный господин, явно заботящийся о себе, не лишенный интеллекта и таланта, умеющий менять маски. Посмотрите, в каком эстетизированном виде он пришел на заседание комитета Госдумы по культуре: очочки модные, благородная седина не закрашена...
Человек создал обманчивый образ и пытается его приклеить к нашему народу и к нашей культуре. И вот это как раз плохо, тем более что нарушается закон о нецензурной брани в публичном месте. Для меня очевидно политическое прикрытие этого господина. Я довольно хорошо знаком с нравами наших элит и суперэлит, знаю, сколько там народа его слушает, «тащится» от него, рассылает друг другу его клипы. Очевидно, что у Шнурова есть весьма влиятельные покровители, и он этим пользуется. Собственно, мои стишата, которые я в ответ ему озвучивал на радио, не столько о нем, сколько об этих его покровителях. Я их там называл «шнуроидами при власти».
Шнуроидность — это состояние души. Это принятие в качестве нормы той субкультуры, которую символизирует Шнур. Причем он сам ее имитирует: очевидно, что он не алкоголик, вряд ли развратник, абсолютно неглупый человек. А те, как я писал, «дяди в лампасах и тети в бриллиантах», которые видят в нем нечто родное, классово близкое, и есть образцы шнуроидности.
У Шнурова есть талант говорить вещи резкие, жесткие, афористичные, краткие. Их можно петь, можно слагать в стихотворения. Но для того, чтобы это действительно было правдой, а не имитацией правды, нужно соединить талант и смелость, если хотите, гражданскую отвагу, гражданский подвиг. И этого у Шнурова нет. Он выглядит как бунтарь и хулиган, а на самом деле неприлично политкорректен. Скорее, он даже не антигерой, как я сказал вначале, а одна из надувных игрушек нашего времени — тигрокрысов и хомякоаллигаторов.
Он очень мало реально затрагивает нашу правящую элиту, спорит только с теми, кто не даст сдачи. Иногда немножко фрондирует, но это тоже имитация. А с его остротой ума и популярностью можно было бы что-то острое сказать о властьимущих.
Ему нужно уходить от политкорректности в большую искренность. Все-таки отказаться от нецензурной лексики, потому что есть вещи, которые убивают душу как человека, так и народа, и в этом убийстве участвовать не надо. Если он пройдёт ту эволюцию, которую прошли Владимир Высоцкий, Александр Розенбаум, Псой Короленко, то станет совсем другим исполнителем. Они все начинали с незензурщины и этим нравились массовому слушателю, двое первых начинали с блатняка, а потом пошли серьезные и честные оценки того, что происходит в стране и в человеке. Я надеюсь, что этот господин тоже свою заработанную грехом популярность обратит против греха, в том числе греха пошлости. Будет обидно, если он уйдет в историю и в вечность в нынешней творческой инкарнации.
Не случайно я в прошлом году вступил с Шнуровым в стихотворную полемику. Считаю, что священник должен играть на всех полях, кроме явно греховного. Я постарался проговорить в этом легковесном жанре важные вещи. А если бы я об этом сказал в проповеди елейным языком, общими фразами, вряд ли бы кто-то это услышал, кроме 50 людей в храме и еще 100 людей в соцсетях.
К сожалению, некоторые священники и церковные чиновники смирились с тем, что христианство воспринимается как нечто убаюкивающее. А оно должно пробуждать, иногда через резкое, неожиданное слово. Сам Христос говорил вещи, за которые его хотели немедленно камнями побить и, в конце концов, распяли. Убаюкивающее христианство изменяет себе, и когда церковный язык, церковная культура отождествляется с успокаивающими рассказами на общие темы, имеющими отношение к какому угодно времени, кроме нашего, то это очень опасное восприятие христианства: можно уснуть и не проснуться.
Грех нужно назвать грехом. Нужно разрушить иллюзию того, что некоторые виды греха — совершенно нормальная вещь, которая для жизни человека безразлична, что можно изваляться в грязи и при этом душевно остаться чистым.
Протоиерей Всеволод Чаплин — священник Русской православной церкви, настоятель храма преподобного Феодора Студита у Никитских ворот, председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества в 2009-2015 годах
2024 Все права защищены
