В Доме русского зарубежья показывают работы Марии Башкирцевой — художницы и литератора, автора знаменитого «Дневника».
В Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына до 29 сентября проходит выставка «Искусство возвышает душу…», приуроченная к 165-летию со дня рождения Марии Башкирцевой — загадочной, культовой фигуры второй половины XIX века. Обладательница красивого меццо-сопрано могла стать певицей или актрисой, успела ярко проявить себя как художница, но вошла в историю, прежде всего, благодаря дневнику, который вела начиная с двенадцатилетнего возраста и вплоть до самой смерти: Башкирцева ушла рано, в 25 лет, от туберкулеза легких. Ее записи рисуют образ незаурядной личности, погибшей на взлете: неудивительно, что дневник обрел множество поклонников как во Франции, где жила Башкирцева, так и в России — в частности, ей посвятила свой первый поэтический сборник Марина Цветаева. Нынешняя выставка (кураторы — Дарья Жмылева и Татьяна Швец) представляет живопись и графику Марии Башкирцевой, ее памятные вещи, первые издания дневника, а также копии некоторых ее работ. «Культуромания» побеседовала с одним из кураторов проекта, коллекционером Татьяной Швец, чье собрание легло в основу экспозиции.
— Как получилось, что вы заинтересовались творчеством Марии Башкирцевой?
— В 1985 году в Париже вышла книга «Мария Башкирцева. Портрет без ретуши» французской исследовательницы Колет Коснье — преподавателя литературы в университете города Ренн. В ее руки однажды попал сокращенный вариант дневника Марии Башкирцевой. Колет Коснье решила ознакомиться с подлинными рукописями Башкирцевой, хранящимися в Национальной библиотеке Франции. Она прочитала все дневниковые записи и обнаружила много несоответствий в сравнении с опубликованным вариантом. В частности, оказалось, что дневник был напечатан с большими сокращениями и некоторыми исправлениями. Изменен был даже год рождения Марии. Обо всем этом Колет Коснье написала в своей книге, которая, вызвала новую волну интереса к личности Башкирцевой и к ее творчеству. Тогда же, в 1985-м, по инициативе госпожи Симоны Файяр, преподавателя литературы из города Экс-ан-Прованс, была создана ассоциация «Круг друзей Марии Башкирцевой». В течение двадцати лет эта ассоциация занималась расшифровкой рукописного варианта дневника и в итоге опубликовала его полный текст на французском языке.
Мы с мужем и дочерью всегда интересовались историей, и, впервые оказавшись во Франции в 2004 году, посвятили поездку посещению мест, связанных с Марией Башкирцевой. В Париже нам удалось купить книгу Колет Коснье. Тогда же впервые мы увидели картины Марии Башкирцевой в музее Орсэ, посетили ее могилу на кладбище Пасси в Париже. Мы побывали в Ницце — городе, где прошла юность Марии, и где бережно хранят память о нашей соотечественнице: там есть улица Башкирцевой с мемориальным фонтаном. А на месте виллы, где жили Башкирцевы на Английской набережной, установлена мемориальная стела (само здание не сохранилось). В Музее изящных искусств имени Жюля Шере экспонируются ее работы. В 1914 году власти Ниццы даже планировали установить памятник Башкирцевой. Скульптор Мишель де Тарновски выполнил проект этого памятника из гипса, однако Первая мировая война помешала осуществлению этих планов, и памятник так и не был установлен. Сегодня эта прекрасная скульптура находится в музее имени Жюля Шере.
К сожалению, на родине о Башкирцевой в советское время знали очень мало, дневник долгое время не переиздавался, появлялись только редкие статьи отдельных искусствоведов, посвященные Марии. Нам хотелось исправить эту несправедливость. Для начала мы заказали копии некоторых ее знаменитых работ — чтобы у российских зрителей было представление о таланте Башкирцевой. Мало-помалу в нашем собрании стали появляться подлинники ее произведений, хотя мы на это даже не надеялись, ведь основные работы давно осели в коллекциях музеев Австрии, Чехии, Греции, Нидерландов, Алжира, Канады, Соединенных Штатов Америки и, конечно, Франции и России. С Россией вообще особая история: в 1908 году мать Марии Башкирцевой передала большую коллекцию работ дочери в Музей Александра III, ныне — Государственный Русский музей. В 1929 году там состоялась единственная в Советском Союзе выставка ее произведений. В 1931-м академик Новицкий обратился в Русский музей от имени украинских деятелей науки и культуры с просьбой передать картины художницы на Украину: как известно, Мария Башкирцева родилась под Полтавой. В 1932 году ГРМ отправил на Украину 127 работ: большое полотно «В мастерской Жюлиана» было передано в Днепропетровский художественный музей, картина «Горе» — в Сумской, и 65 произведений — в Харьковскую картинную галерею. Нет сведений о том, куда Наркомпрос УССР распределил остальные 60 работ. В Харькове после войны осталась только одна картина, остальные же бесследно исчезли во время Великой Отечественной войны. Мне удалось найти в Киеве архивы гауляйтера Розенберга, где перечислены произведения, вывезенные из художественного музея Харькова. Есть подробные списки за 1941-1942 год: там указана каждая картина — ее название, размер. А в 1943 году перед отступлением фашисты вывезли из Харькова восемь вагонов культурных ценностей. К сожалению, подробных описей этих вещей не осталось, просто указано — живопись, графика, скульптура, керамика… Возможно, среди них были и произведения Башкирцевой. А, может, работники музея отправили их в эвакуацию, и работы погибли под бомбежками. К сожалению, остается только гадать.
Несколько лет назад сотрудница Русского музея Ирина Чистякова отыскала в фототеке ГРМ четыре фотографии той самой выставки произведений Башкирцевой 1929 года. На снимках изображены общие планы выставочного зала, где можно разглядеть и те картины, что теперь хранятся в Русском музее (там осталось восемь работ Башкирцевой), и те, что были отправлены на Украину. Среди них — бесследно утерянные произведения Башкирцевой. В общем, эти снимки — уникальная находка. Мы опубликовали их в нашем альбоме «Мария Башкирцева — избранница судьбы».
В числе работ, показанных на выставке в Русском музее, были морские пейзажи, портреты детей, женские портреты. А также очень интересный портрет «Приговоренный к смерти» (сохранилось только черно-белое его изображение). В 1882 году Мария Башкирцева ездила в Испанию, изучала произведения великих мастеров прошлого и тогда же добилась разрешения начальника тюрьмы писать портреты осужденных. Так был создан этот пронзительный портрет. Поражает отрешенный взгляд приговоренного к смерти человека: его взгляд уже направлен в другой мир… Художница умела мастерски передать душевное состояние человека, всю глубину его страдания. А ведь ей было всего 23 года.
— Как собиралась ваша коллекция?
— Сохранение памяти Марии Башкирцевой стало нашим семейным делом. Мы занимаемся этой темой уже 20 лет, и нам удалось приобрести некоторые важные экспонаты. И хотя их пока немного, но, опираясь на них, можно рассказать о жизни Марии Башкирцевой и показать ее творчество. У нас есть три живописных подлинника — на выставке в Доме русского зарубежья представлены два из них, а также 47 рисунков периода обучения в Академии Жюлиана. Эти рисунки, вероятно, хранились у кого-то из родственников или знакомых в подвале или на чердаке. В условиях сырости у некоторых из них края обветшали до такой степени, что почти рассыпались. Рисунки были выполнены на больших листах серой бумаги, которые использовали в Академии Родольфа Жюлиана: ученицы приходили в класс, брали лист и садились работать. Кстати, 13 рисунков, хранящихся в Русском музее, происходят из той же коллекции, что и наши. Только в музей рисунки попали от матери Башкирцевой, а предыдущий владелец наших работ до сих пор остается неизвестным. В любом случае приобрести такую коллекцию — большая удача: там есть и портреты, и обнаженная женская натура, и мужские фигуры. Всего выставлено 29 рисунков, причем, мы специально выбрали шпалерную развеску — как на выставках в Академии Жюлиана.
Кроме того, гордостью нашей коллекции является полотно Башкирцевой «Молодая женщина, читающая «К вопросу о разводе» Александра Дюма». Это стало возможным благодаря помощи почитателей творчества Башкирцевой: у нас сложился круг неравнодушных людей, интернациональный по составу. В 2012 году Катерина Кернбергер из США сообщила о том, что в Лондоне на Sotheby’s будет продаваться эта картина. Ее приобретение стало для нас огромным счастьем, ведь это было первое полотно, представленное Башкирцевой на парижском Салоне — престижной выставке, куда допускали далеко не всех художников: их произведения проходили отбор строгого жюри. Известен случай, когда художник лишил себя жизни, после того, как его картина не была принята на Салон. А Мария Башкирцева только-только перешла от рисунка к живописи и даже не задумывалась об участии в этой выставке. Однако ее наставник Родольф Жюлиан уговорил ее попробовать, и она всего за восемнадцать дней, написала портрет читающей девушки. Моделью ей послужила двоюродная сестра Дина Бабанина. В итоге ее картина получила одобрение жюри и была принята на Салон: для начинающей художницы это был огромный успех. Впоследствии полотно хранилось в семье Дины, а затем было продано ее наследниками в годы Второй мировой войны, и долгое время никто не знал, где оно находится.
Этот портрет важен и по другой причине. Марию Башкирцеву возмущало бесправное положение женщин во Франции: они не имели права голосовать, не могли учиться в государственной Академии изящных искусств. Только частная Академия Жюлиана позволяла женщинам получить художественное образование. Башкирцева также принимала участие в феминистском движении: участвовала в работе общества «За права женщин», публиковала статьи в газете «Ля Ситуайен». В то время считалось, что девушке неприлично одной ходить по улицам или ездить в экипаже. Мария, посещавшая многие музеи, вынуждена была брать с собой маму или тетю, которым это было совсем не интересно, а ей так хотелось увидеть произведения старых мастеров! Неудивительно, что первая работа, выставленная Башкирцевой на Салоне и проложившая ей путь в художественный мир, была посвящена этой теме. Вопрос расторжения брачных уз стоял в ту пору во Франции очень остро. Так, аббат Видьё горячо отстаивал идею незыблемости брака. Ответом ему стала книга Александра Дюма-сына «К вопросу о разводе», в которой приводились жизненные примеры, когда брак с нелюбимым человеком подталкивал девушку даже к самоубийству. Эта тема получила широкий резонанс, и Мария Башкирцева решила написать картину, изобразив молодую девушку, самозабвенно читающую эту книгу Дюма. Возможно, художница тем самым хотела привлечь внимание и к своей картине; и ей это удалось: публика оценила ее талант, и Марии стали поступать заказы на выполнение портретов.
— И все же для многих имя Башкирцевой связано с ее знаменитым дневником.
— Действительно: широкую известность ей принесли не картины, а литературное наследие. В конце XIX-го — начале XX-го века ее имя было у всех на устах. Многих привлекала жизненная драма и внутренний мир молодой художницы: им было интересно проследить, как жил и развивался такой молодой талант. Одни восхищались ее записями, других отталкивал ее нарциссизм, самолюбование, стремление к славе. Илья Репин, например, считал, что стремление к славе было свойственно многим выдающимся людям. Вообще каждый читатель находил в этом дневнике то, что ему близко. Для меня совсем не важно детское самолюбование и мечты о славе девочки-подростка, воспитанной во вседозволенности. Когда Мария с братом Павлом были совсем маленькими, их мать встретила гадальщика, и тот сказал ей: «У тебя двое детей. Сын будет как все люди, а дочь твоя станет звездой». И все годы родные относились к Марии как к звезде. Такое воспитание сделало ее эгоистичной, но мне интересны в ее дневнике другие вещи — трансформация ее характера, изменение суждений, появление человечности, гуманизма, понимания жизни. К примеру, ее желание добиться известности и славы, было вызвано желанием доказать Полю де Кассаньяку (политическому деятелю, который какое-то время ухаживал за Марией, но потом женился на другой девушке), что он глубоко ошибся.
Но за год до смерти она пишет следующие слова: «Если бы пришла та слава, о которой я мечтала, то я наслаждалась бы ею каких-то два месяца в году, а остальные десять месяцев я бы работала, запершись ото всех». А в самом конце дневника есть рассуждения о России: Мария пишет, что всем обязана «моей великой родине». Она как бы ведет полемику сама с собой: один голос ей говорит: «Что же ты, негодница, не едешь на родину?» С другой стороны, художница утверждает: «Я работаю во славу моей родины». Если прочитать дневник целиком, можно понять, что слава, которой так жаждала она в юности, перестала быть главным устремлением в ее жизни. Творчество стало целью ее существования. Но жизнь оказалась так коротка...
— Башкирцева знала о своей болезни?
— Поначалу не знала, но затем врачи поставили ей неутешительный диагноз — чахотка, как тогда называли туберкулез легких. Как многие больные туберкулезом, она чувствовала, что дни ее сочтены. Вообще она с детства задумывалась о смерти. А в 20 лет написала: «Если я не умру молодой, я хотела бы остаться в памяти людей как великая художница. Но если я умру молодой, я надеюсь издать мой дневник, который не может не быть интересным. И правда: это очень интересный человеческий документ — жизнь женщины, описанная день за днем. Это предчувствие скорой кончины заставляло Марию работать у мольберта по 14 часов в день, чтобы закончить задуманные ею картины. Ведь она так хотела остаться в жизни, хотя бы в памяти людей…
— А ее дневник полностью переведен на русский язык и опубликован?
— К сожалению, нет. У нас есть разрешение Национальной библиотеки Франции на перевод и издание полного текста дневника Башкирцевой. Уже выполнен перевод самой важной его части: с 1877 года, когда она поступает в Академию, и до самой смерти. Это действительно ключевое время: с 1877 по 1884 год шло стремительное формирование ее личности. Но для полного издания нужно выполнить перевод всего авторского текста, а это большая и довольно дорогая работа. Мы надеемся, что найдутся партнеры, которые поддержат этот проект, и в России впервые смогут прочитать дневник Марии Башкирцевой в полном объеме.
— У Башкирцевой остались потомки, наследники?
— У нее не было мужа и детей, только младший брат Павел, по линии которого были потомки. Были еще двоюродные сестры — Дина и Мария. Госпожа Симона Файяр, о которой я рассказывала, познакомилась с внучкой двоюродной сестры Марии, Натальей Ивановой, которая в одиночестве проживала в Экс-ан-Провансе. У нее хранились реликвии, связанные с Марией Башкирцевой. Симоне Файяр удалось купить несколько памятных предметов: старинную бронзовую чернильницу, которая представлена на выставке, а также кулон и браслет, принадлежавшие Марии. При этом Симона вспоминала, что в квартире Натальи Ивановой было много ящиков с фотографиями и вещами, но она не посмела на это претендовать.
Сейчас, насколько мне известно, эта ветвь пресеклась, потомков нет.
При этом часовня на могиле Башкирцевой на кладбище Пасси в Париже находится в плачевном состоянии. Ее внутреннее убранство покрыто слоем плесени, исторические ценности (в том числе полотно «Святые жены») в условиях сырости и перепада температур стремительно разрушаются, а некоторые уже бесследно исчезли: пропали семейные иконы и фотографии, исчез уникальный ковер, оригинал мраморного бюста работы Сен-Марсо оказался в Японии и вместо него в усыпальнице долго находилась его гипсовая копия, которая теперь тоже исчезла.
С 2008 года мы пытаемся спасти захоронение, но выяснилось, что оно является частной собственностью, и любые действия по ремонту и реставрации нужно согласовывать с его владельцами. Однако все попытки обнаружить законных владельцев пока оказывались безуспешными. Предстоит еще большая работа по разрешению этой непростой задачи и по спасению этого захоронения.
Ксения Воротынцева
Фото: Редакция
2024 Все права защищены
