Святослав Подгаевский, режиссер фильма «Русалка»: «Хоррор

Святослав Подгаевский, режиссер фильма «Русалка»: «Хоррор – это тоже искусство»

<h2>12 июля в прокат вышел новый российский хоррор – «Русалка» Станислава Подгаевского, известного вам по таким кинохитам как «Невеста» и «Пиковая дама». Журналист «Культуромании» встретилась с нашим главным специалистом по ужасам и не побоялась задать ему несколько вопросов. </h2> – Станислав, конечно, прежде всего хотелось бы поговорить о «Русалке», но… Мы сидим сейчас в Вашем офисе, и на меня со стены смотрят эскизы Вашего следующего проекта, который будет называться «Яга». И вот что интересно: судя по этим картинкам, Вы снова беретесь за хоррор о дне сегодняшнем. Но почему? Неужели нет желания заглянуть в век 19-ый, например? И заглянуть не на пару эпизодов (как в «Невесте» или «Русалке»), а на весь фильм? Я Вам секрет открою. Безумно тянет взять любой прошлый век и нырнуть в него с головой – очень хочу, очень мечтаю. Но тогда кино становится слишком уж дорогим. Поэтому приходится «дружить» с днем сегодняшним, как Вы говорите. – А как же быть с «мифом», что «хоррор – это бюджетный жанр»? Ну, если мы говорим о хорроре историческом, то он не из дешевых. Хоррор современный – другое дело. И не суть важно, бюджетный это жанр или нет: производственные затраты на него в любом случае ниже, чем у фантастического фильма или боевика, где все горит и взрывается. – Но даже относительно небольшую сумму тоже нужно где-то достать… Министерство Культуры не поддерживает рублем такие проекты, насколько я знаю? В Министерстве занимаются немного другим, они поддерживают авторское кино, кино как искусство. Зато есть Фонд Кино, который как раз и создан для того, чтобы поддерживать кинематограф как индустрию. Там оценивают стоимость проекта, его возможную прибыль и, при определенных условиях, выделяют деньги на производство. Правда, до успеха «Пиковой дамы» хорроры такую поддержку не получали. Но сейчас стало ясно, что жанр этот рабочий, и что люди на него ходят. «Русалка», кстати, как раз получила помощь от Фонда Кино, за что мы очень ему благодарны. – Станислав, а хоррор – это исключительно коммерческий жанр, или он тоже может быть искусством? Да он любым может быть! Только авторское кино в меньшей степени является бизнесом. И люди, которые запускаются с авторским проектом, должны понимать, что получат, возможно, фестивальную известность, но с прокатом будут определенные сложности. С другой стороны, в любом жанре всегда можно найти что-то свое. Жанровое кино снимают и Спилберг, и Нолан. Но у кого повернется язык назвать их кино «не авторским»?! Да это авторитарно-авторское кино! – А в своих фильмах Вам никогда не хотелось поспорить с жанром, с канонами? Хотелось, конечно! Но Вы поймите, у нас же никогда хорроров не снимали. А в любом жанре есть набор приемов (визуальных, драматургических и так далее), которые используются уже сто лет. И прежде чем двигаться дальше, искать что-то свое, нужно освоить те вещи, которые уже наработаны. – Как сказал один режиссер, «вначале научитесь держать карандаш, и только потом рисуйте свою Джоконду»… Именно! Хотя, конечно, постоянно тянет соригинальничать. Но в итоге очень многое приходится упрощать, иначе зрителя потеряешь. И даже редактора говорят: «ребята, все здорово, но уберите поток сознания, оставьте суть». И они правы: всё, что мы снимаем, должно быть понятным. – Святослав, а чем «Русалка» отличается от Ваших предыдущих проектов? Это мелодраматическая история. Впервые у меня на первом плане отношения двух влюбленных. А потом появляется некто третий – разлучница, которая и становится монстром. Ничего похожего я раньше не делал. – Смесь жанров? Или попытка понять женскую психологию? Это очень женский фильм, верно. И он построен так, что мы как будто смотрим на все происходящее с точки зрения женщины. Но не скажу, что речь идет именно о смеси жанров – все-таки за рамки хоррора мы не выходим. Просто отношения между героями развиваются по законам мелодрамы. – То есть женская ревность, жажда мести и желание скушать любимого на завтрак, а потом утащить с собой в пруд – это заразно? Передается по воздуху? По наследству? Какой хитрый вопрос! (Смеется) Если честно, даже не знаю… Но, как ни крути, измена у героя все-таки была. И как дальше поведет себя девушка – сказать сложно. – Святослав, тогда такой вопрос. Смотрите: Пиковая дама, Невеста, Русалка, Баба-Яга. Это всё существа женского рода. Совпадение? Или дело в том, что женские персонажи страшнее мужских? Ого, как Вы интересно все повернули, даже не ожидал. Я и не задумывался никогда, если честно… Но, наверное, монстры-барышни мне просто более интересны – да и дают возможность посмотреть на историю глазами женщины. Не могу сказать, с чем именно это связано… – Ну, Вы тут не первый: в мировой мифологии большинство хтонических существ как раз женского рода… Вот! Да и все зародыши изначально женского пола… – Так мы далеко с Вами зайдем! Скажите лучше, насколько в хорроре важен страх? Зритель в кино идет просто нервишки пощекотать – или ему нужно что-то еще? Я верю, что зритель ходит прежде всего на истории. Страхов же бывает несколько видов. Во-первых, животный страх: ты боишься, что из-за угла сейчас кто-то выскочит и тебя покусает. А есть страхи совершенно иного рода. Например, ты боишься, что у тебя уведут любимого. Или малыша украдут, как в «Яге». И если фильм эти глубинные опасения вытаскивает, то зритель откликается, потому что они ему интересно: сразу есть над чем думать, кому сочувствовать и так далее. Так что прежде всего должна быть история. – А сами Вы верите в мистику? В призраков, о которых снимаете? Знаете, я в детстве жутко боялся пришельцев – только не смейтесь! Но сейчас я, скорее, агностик: не отрицаю полностью, пока не увижу. И так, кстати, во всем: что не попробую на своей шкуре, в то не поверю…. – Святослав, я знаю, что «Невеста» очень хорошо прошлась по зарубежным рынкам… Очень хорошо, да. Причем не меньших сборов мы ждем и от «Русалки», ее уже купили в ста с лишним странах. Посмотрим, как ее примут. – А почему такой интерес к нашим хоррорам? Им любопытно посмотреть, что у нас происходит, как мы живем. Плюс интерес к культуре, плюс экзотика наша фольклорная. (Кстати, славянский фольклор – отличная почва для хорроров, вы не знали?) Да и жанр, в общем, интернациональный. Другое дело, что у нашего кинематографа почти нет опыта в этом жанре, нет школы, да и в финансовом плане большие проблемы. Но тягаться с европейскими картинами мы можем. Правда, с англоговорящими странами не всё так просто: там почему-то не могут смотреть дубляж. И предлагать им фильмы на другом языке особого смысла нет. Из-за этого у нас кое-кто даже пытается снимать на английском, но мы-то делаем продукт для своего рынка в первую очередь… – Святослав, напоследок пару вопросов, которые могут показаться не слишком серьезными. В представлении обывателя люди, которые занимаются хоррорами – это мрачные, замкнутые существа, одетые в черное... А какой вы в жизни на самом деле? Не думаю, что я мрачный – вот уж этого точно нет! Да и из черного на мне сейчас только ботинки (смеется). Боюсь, обыватель не очень хорошо представляет себе, что же такое хоррор. Многим кажется, что раз хоррор, то в фильме должны летать кишки, кого-то разрубят огромным топором и так далее. На самом деле всё совсем по-другому. Хороший хоррор вытаскивает наружу все наши внутренние переживания, страдания, фобии. И даже не так уж и важно, чего именно ты боишься. – Еще хочу спросить по поводу актрис. Считается, что самое главное для актрис фильмов ужасов – это иметь необычную внешность и уметь убедительно визжать от ужаса. Что скажете об этом? Знаете, актеры приходят на пробы – не всегда верно понимают, что значит «испугаться». Это вовсе не крик. Это внутреннее напряжение и ощущение опасности. И когда в глазах актера оно есть – ты сразу понимаешь, что свою роль он потянет. И дело даже не в жанре: актер либо способен вжиться в предлагаемые обстоятельства, либо нет. Правда, одна особенность всё же есть: по сути, никто из нас не сталкивался с чем-то мистическим, паранормальным. Поэтому опыт «общения», например, с русалкой, актеру взять неоткуда. Что и приходится преодолевать (но не у всех выходит). А лицо… Оно должно быть прежде всего необычным, запоминающимся. Таким, чтобы сразу цепляло. – И еще. Нет ли у Вас желания «свернуть с тропы»? Или теперь до седых волос только хорроры и ничего больше? Не думаю, что я захочу уйти далеко от жанра. И вряд ли буду делать что-то кардинально другое, комедию, например. Во всяком случае, я даже не думал об этом. Но сейчас я аккуратненько двигаюсь к сай-фай – это более дорогое удовольствие, и очень бы хотелось попробовать. Кстати, у нас есть уже несколько проектов в разработке. Так что без остросюжетного кино я уже не смогу… Вера Алёнушкина

Кино-театр

Государство и культура

Коллекционирование/Арт-рынок

Коллекционирование/Арт-рынок