Книги и фильмы могут избавить от возрастной маркировки

<h2>Сентябрь – месяц, с которого начинается и учеба в школе, и работа в Госдуме. Среди разнообразных законопроектов на осенней сессии будет рассматриваться и инициатива думского Комитета по культуре, предлагающая отменить линейку возрастной маркировки. Она знакома каждому родителю – на ярких книжках для детей выделяются огромные цифры – 0+, 6+ и т.д. Как правило, они только дезориентируют маму или папу. Еще в большем смятении находятся библиотекари, порой изымающие из фондов произведения Набокова или отказывающиеся выдать пятикласснику «Повесть о настоящем человеке». Нужна ли эта маркировка, существуют ли критерии, по которым можно определить художественную ценность книги – в материале «Культуромании».</h2> До 2012 года в России существовала одна маркировка печатной продукции – 18+, которая отсекала книги с шок-контентом и со «взрослым» содержанием. Затем законом «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» (ФЗ-436) была введена возрастная классификация «информационной продукции»: 0+, 6+, 12+, 16+ и 18+. «Информационная продукция» – термин неслучайный. Дело в том, что этот закон не содержит определения «произведение литературы и искусства», а только – «информация». Под это определение попадают и книги Льва Толстого, и желтая пресса. В то же время в ФЗ-436 говорится об освобождении от маркировки произведений, имеющих значительную историческую и художественную ценность. Но этих критериев закон не содержит! «Во-первых, автор должен быть мертвым, а во-вторых, у него должны быть награды» Поэтому законопроект, который разработал Комитет по культуре, предлагает эти критерии выработать правительству. Глава думского комитета по культуре Елена Ямпольская рассказала «Культуромании», как они могли бы выглядеть. – Мы предлагаем, чтобы правительство это разработало эти критерии, раз уж в законе они прописаны. Давайте их действительно определим, чтобы не пришлось потом доказывать в какой-нибудь региональной библиотеке, что Есенин – классика. Сходу такие критерии озвучить сложно, поскольку это большая ответственность. Но, думаю, что вывести их нетрудно. Если данная статья законопроекта будет принята, то необходимо будет либо составить рамочные критерии, которые содержали бы широкий взгляд и на мировую, и на российскую культуру, литературу, искусство, либо эту формулировку придется убрать. Потому что она пустая и фактически основана на вкусовщине, – прокомментировала Ямпольская. На конференции, посвященной правовому регулированию российского книгоиздания, которая проходила в начале сентября, гендиректор издательства «Росмэн» Борис Кузнецов проиллюстрировал, как выглядят сейчас эти критерии для Роспотребнадзора. – Я сам столкнулся с проблемой определения исторической и художественной ценности при издании книг. Роспотребнадзор назвал два основания. Во-первых, автор должен быть мертвым, а во-вторых, у него должны быть награды, – поделился Кузнецов. Вице-президент издательского холдинга «Эксмо-АСТ» и председатель комитета Российского книжного союза по региональному развитию Марина Абрамова рассказала, что несколько дней назад ее организация получила письмо с просьбой доказать ценность текста Льва Толстого. – И мы сочиняли письмо, тратили свое время, время юристов. Ситуация анекдотическая, но уже не смешная, – уверена Абрамова. Не читай! Убьет! Елена Ямпольская считает, что сложившаяся правоприменительная практика приводит к тому, что дети отсекаются от чтения. – О каких прорывах мы говорим, если все время мы ограничиваем детей. Это тебе рано, это тебе опасно, это не твоего возраста. Во время нашего детства нам все время говорили: «Читай! Читай!» А сейчас только и слышно: «Не читай! Ни в коем случае не читай!» – делится глава комитета по культуре. Возвращаясь к существующей возрастной маркировке, стоит отметить, что за ее несоблюдение предусматривается штраф до 50 тысяч рублей или приостановка деятельности библиотеки до 90 суток. Для небольших региональных библиотек это серьезное наказание. Административная ответственность провоцирует некоторые детские библиотеки не выдавать «Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого ученикам, не достигшим 16-летнего возраста, поскольку именно так маркирована книга – 16+. Известен случай, когда в Подольске пятикласснику не дали прочитать про подвиг Мересьева. А в Ставропольском крае прокуратора и вовсе потребовала убрать из школьных библиотек книги Сергея Есенина и Владимира Набокова. Заместитель директора по науке и издательской деятельности Российской государственной детской библиотеки Ольга Мезенцева рассказала «Культуромании» о проблемах, с которыми сталкиваются детские библиотеки, работая с с возрастной маркировкой. – Когда вступил в силу закон "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию", библиотеки попали туда как распространители. Авторы ФЗ-436 уже после его принятия сами признали, что для библиотек его правоприменение вызвало очень большие сложности. Первая – из-за маркировки, которая не соответствует традиционной нашей квалификации. Например, есть 0+, 6+, 12+, 16+ и 18+ А почему нет 14+, ведь в этом возрасте ребенок становится подростком. Это совершенно другие читательские интересы. Грубое деление на маркировки создает сложности для детей – наших читателей. Вторая сложность состоит в том, что библиотеки сталкиваются с тем, что требования в ФЗ-436 дают основания для проверок, – говорит Мезенцева. – Страна у нас большая, прокурорских проверок очень много. И мы, РГДБ, как федеральный методический орган, постоянно получаем звонки, письма из региональных библиотек. Мы постоянно даем Минкульту сведения о том, что происходит на местах. А происходит одно и то же. Приходят проверяющие и задают вопросы: «Почему вы эту книгу выдали читателю, где здесь маркировка, почему выдали книгу Сергея Есенина?» Предлагают изъять произведения Набокова из фондов. И все это создает действительно большие трудности для библиотек. Поэтому надо как можно быстрее принять законопроект, который отменит эту линейку. Мы все очень на это рассчитываем. Нужно вернуть здравый смысл, вернуть ту систему, которая была до 2012 года. По словам Мезенцевой, главная опасность для детей и подростков находится в интернете, где они могут встретится с запрещенной литературой. – Не надо забывать о реально существующей опасности, где ребенок может действительно встретится с запрещенной литературой. Я говорю об интернете. Сейчас библиотеки активно борются за информационную безопасность в сети. Мы создаем большие ресурсы – копилки позитивных сайтов. Например, у нас есть сайт ВебЛандия, где ребенок может найти информацию по всем отраслям знаний. Родители спокойны, потому что ни с чем нехорошим ребята на сайте не столкнутся. Именно на безопасность в интернете надо обратить внимание. А так можно дойти до того, что проверяющий будет иметь все основания счесть сказки братьев Гримм или «Колобка» пропагандой самоубийства и насилия. Поэтому законопроект, разработанный Комитетом Госдумы по культуре, предлагает, в частности, не распространять возрастные цензы на произведения литературы и авторов, рекомендованных к изучению в рамках образовательных программ. Что касается линейки возрастной маркировки, то предлагается оставить обязательной только маркировку 18+, переведя остальные возрастные отсечки в рекомендательный режим. Также законопроектом предполагается снять маркировку с фильмов, которые демонстрируются без прокатных удостоверений, и картин, созданных на территории Российской империи и СССР до 1991 года. «Будем отстаивать законопроект» Изменения парламентарии собираются внести не только в закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», но и в «Основы законодательства Российской Федерации о культуре», в Кодекс об административных правонарушениях, а также в закон «О государственной поддержке кинематографии Российской Федерации». Несмотря на поддержку со стороны культурного сообщества, авторы инициативы считают, что она может встретить прохладный прием у приверженцев «охранительства». – В 2015 году Минкульт вносил на рассмотрению похожий законопроект по отмене маркировки, мы, честно говоря, узнали о нем, только когда вносили свой проект. Но именно наличие этого документа дает нам надежду на то, что Министерство культуры как ответственное за отзыв правительства, сделает нам положительный отзыв на законопроект, – говорит Елена Ямпольская. – Надо сказать, за время парламентских каникул 46 субъектов РФ направили в Госдуму положительные отзывы на разработанный комитетом законопроект об освобождении от промежуточной возрастной маркировки произведений литературы и искусства. Я могу пообещать, что мы будем отстаивать законопроект. Ольга Мезенцева считает, что эта законодательная инициатива пройдет, поскольку общество к этому готово. – Даже проверяющим организациям надоело заниматься тоннами этих писем,по поводу возрастных маркировок. Уже пора заняться делом. У нас на подходе программа поддержки детского чтения, концепция этой программы утверждена Дмитрием Медведевым в 2017 году. Мы очень надеемся, что в ближайшее время будет подписано программа поддержки детского и юношеского чтения как часть большой государственной программы «Информационное общество». Вот сюда надо направить усилия, чтобы наши дети вообще читали. Режиссер, продюсер Илья Максимов считает, что линейку возрастной маркировки надо перевести в рекомендательный режим не только в отношении книг, но и в отношении фильмов, оставив лишь одну – 18+. – Маркировка для фильмов нужна только одна – 18+. Сейчас возрастных ограничений слишком много, но при этом они не всегда работают. Так, знаю, например, что фильм «Собибор» получил маркировку 12+, хотя в нем есть сцены, не проходящие в эти рамки. Это сделано, чтобы его можно было показывать школьникам. Вместе с родителями ребенка пустят на любой фильм, хоть на «Антихрист» Триера. Так что нынешний закон «резиновый» и поэтому бессмысленный. Повторюсь, что нужна одно возрастное ограничение – 18+. Оно требуется для шок-контента, чтобы предупреждать зрителей любого возраста о насилии или пограничных морально–нравственных элементах в кинопроизведении. Если Елена Ямпольская подготовит такой законопроект в отношении кинофильмов, я всецело его поддержу, – рассказал Максимов «Культуромании». Елена Сердечнова

Государство и культура

Коллекционирование/Арт-рынок

Коллекционирование/Арт-рынок

Кино-театр