Петр Мамонов: "Общение с Богом не имеет конца ни в мыслях, ни эмоционально"

<h2>29 декабря состоится последний в уходящем году спектакль Петра Мамонова «Как я читал святого Исаака Сирина». Он поставил его по книге VII века – «Слову подвижническому» Исаака Сирина, молитвы которого лежат в основе покаянного канона Великого поста. Музыкант, актер, в прошлом – лидер группы «Звуки му» Петр Мамонов рассказал о том, как родилась идея этого «действия-молитвы» и о том, какие метаморфозы произошли с ним после обращения к текстам великих подвижников.</h2> <br> <b><span style="font-size: 14pt;">"Меня больше не вставляет вся эта художественная литература</span></b><b><span style="font-size: 14pt;">"</span></b><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> Я всегда живу просто, и когда накапливается какая-то информация об этой жизни, какой-то очередной опыт, делюсь им. Я делаю спектакли о том, в каком состоянии моя душа в настоящий момент, о том, что меня волнует, что меня интересует, тревожит, что у меня болит по поводу происходящего. Поэтому мне очень легко, не надо специально задумывать что-то. И вот годы идут, и случилось так, что интересно по-настоящему, глубоко стало в основном, не скажу только, но в основном – общение с Богом. Я всю жизнь любил очень искусство, музыку, литературу, поэзию, потому что я вырос в центре нашего города, в литературной, как бы сейчас сказали, продвинутой семье, где собиралось множество московских знаменитостей тех лет. Белла Ахмадуллина, многие другие. И я, еще будучи маленьким, все это жадно впитывал, когда на праздники собирались взрослые большой компанией, человек по 20-30, все это происходило на Большом Каретном, и я в щелочку, мне было 7-10 лет, слушал, впитывал, как губка. Сейчас я с удивлением стал замечать, что меня уже не интересует и как-то не так вставляет вся эта художественная литература. Музыку я слушаю часа по четыре, по три как минимум каждый день. Но все равно уже виден конец этому всему. А общение с Богом не имеет конца, ни в мыслях, ни эмоционально, ни во всем том, что есть человек – сложный, многогранный. Я услышал интересное мнение от хирурга, который говорит, что когда он режет людей, вскрывает тело, с удивлением каждый раз обнаруживает, как же удивительно все устроено в человеке, как гармонично, красиво, функционально. Не говоря уже о нашем мозге, о нашей душе, о нашем духе. Мы верим, что человек состоит из тела, души и духа. При этом душа – это наши эмоции, литература, музыка, ощущения, любовь к женщине. А дух – это самая верхняя ступень. И если человек живет без веры, дух начинает очень сильно тосковать и смущаться и пребывать в некотором недоумении. Я 45 лет бегал в смущении и только потом мне открылся Бог, тогда, когда мне стало это очень сильно надо. С тех пор прошло уже более 20 лет, и вот я делаю этот спектакль. Я длинно рассказываю, но вы вырежете это в своей интерактивной голове.</span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> <b>"Кто верит в случай, тот не верит в Бога"</b></span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> В 2000-м году я стал закупать литературу святых отцов. Тогда как раз хлынула волна новых печатных изданий, совершенно неведомых. И вот у меня появилась книжечка «Духовный мир преподобного Исаака Сирина». Составил ее митрополит, тогда игумен Илларион Алфеев. И я стал читать эту книгу и комментарии владыки Иллариона о том, как он, будучи монахом, читал Исаака Сирина, и как он повлиял на него. Меня эта книга поразила наповал, потому что никогда еще в своей жизни я не испытывал такого шквала любви, нежности к человеку, именно ко мне. Мы же все думаем, что Бог – это что-то такое про можно-нельзя. А это совсем не так. Бог - наш отец, и мы его дети. Он нас любит, прощает, зовет к себе. Прочитал я эту книжку, а в 2006-2007 году на мою несчастную голову обрушился фильм «Остров». И вдруг, после этого фильма владыка Илларион со мной связался и предложил сделать такую постановку. Вот так все и сложилось. Знаете, говорят, кто верит в случай, тот не верит в Бога. Я стал начитывать эти цитаты дома, в своей студии. Я думал, ну я уже в этом 30 лет, все умею и знаю. Оказалось, что ничего-то я не умею. И вот эти полтора часа текста я читал шесть лет, ребята. Потому что не получалось никак и все. То я какой-то сказочник, то вещун, то я актер актерыч. После того, как я с Исааком Сириным справился кое-как через шесть лет, у меня появился огромный опыт, и я стал делать на радио передачу «Золотая полка», где я читаю все, что люблю целый час без рекламы и цензуры. Я там прочитал всего «Евгения Онегина». Я увидел, что существуют такие же духовные законы, как вот законы Ньютона для физического мира. И что дух творит себе формы. И какого ты духа, такие будут и твои плоды. На осинке не растут апельсинки. Поэтому читая отца Сирина, пришлось увидеть свою убогую, несчастную, охваченную всевозможными хочу-нехочу, а как он мог, а как она могла. Пришлось все это по мере своих слабых сил оставлять. Удалось мало, но Богу не важен результат, ему важен наш вектор. Куда мы движемся. Вот как только я начал двигаться в эту сторону, началось что-то получаться. Потом был спектакль «Дед Петр и зайцы». Где тоже меня волновало то место, где я живу, изумительная наша природа. Репьи, камыши, закаты. И наш город, который мы любим до сих пор, но все-таки он бывает разный, иногда страшный. И вот из двух частей был составлен спектакль. И потом я стал думать, чем я сейчас живу. А живу я вот этой книгой «Слова Подвижнические» Исаака Сирина, Евангелием ну и редко-редко «Ветхий завет». А остальное я не читаю. Завязал с чтением. Я не пользуюсь интернетом. В лифте кнопок не нажимаю, кто зайдет – нажмет. У меня уже чисто био. Огурец откуда знает, что ему нужно, чтобы расти? Но недавно я все-таки сдуру оплатил спутниковую тарелку – так вот, я не думал, что это может быть так страшно. </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> <b>"Все подлинное – от Бога</b></span><b>"</b><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> Я стал думать, как же быть. И я стал записывать Исаака Сирина и вставлять туда какие-то звуки города, аэропланов, поездов. Я вообще очень интересуюсь звуком. Тут я увидел один фильм про звук. Один ученый берет пластиночку, рассыпает тонким слоем песок, берет скрипку, водит смычком, и песок организуется определенным образом. Другой звук – и песок тут же организуется в еще более удивительные формы. И то же самое происходит в воде. И вот он сделал такой акваскоп, который с помощью звука создает трехмерные фигуры, причем те, с которых началась жизнь – амебы, морские звезды. А мы, между прочим, на 85 % состоим из воды. Как же на нас действует звук? Он в нас все организует. Я стал вставлять звуки, как организующие, так и дезорганизующие, и увидел, что из этого встает целый спектакль. Как провославное кино или фестиваль православной песни, это, как правило, жуткое качество и дурновкусие. И Бога там нет. А Господь разве он таков? Он же удивительный Господь. Каждый из нас – целая планета, а какая генная цепочка, от Адама. Мы все родственники. И вот столько удивительных вещей. И я стал под наимоднейшую техномузыку читать, кричать псалмы Давида, молитвы, ничуть не думая, что это унижает Бога. И оказалось, что все подлинное – и Элвис Пресли, и Чак Берри, и Бренда Ли, и Роллинг Стоунз, и Битлз – это все божие. И все запросто проникает друг в друга, если только это из этого источника зачерпнуто. Стула только два – или мы с чертями или с Богом. Вот говорит мне один – 56 лет, лысина, внуки есть – я, говорит, не готов. Интересно посмотреть, как он готовится. Никак. Человек живет мимо и думает, что он живет нормально. Нет. Никакой третьей позиции не существует. Или Бог или дьявол. Вот это я понял. И с этой точки зрения и сделана эта вещь. И называется спектакль «Как я читал святого Исаака Сирина», а я читал его по-разному. То читал, то падал пьяный, то опять встаю и опять «Господи, помилуй». Думаете, я это в темноте, с благостной такой слезкой? Да я по полу валялся, и кричал, и плакал, и стонал, как в фильме «Остров». Почему так вышло в фильме? Потому что я знаю все это. Не на таком уровне, но знаю. Псалмопевец Давид, когда послал к человеку убийц, чтобы взять его жену и с ней блудить, а потом раскаялся в этом жутком грехе, вы думаете он Богу шептал? Я думаю, он орал в небо: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости твоей И по множеству щедрот твоих очисти беззаконие мое». Царь Давид древний кричал. И сейчас богослужение наполнено этими псалмами, этим покаянным удивительным чувством высочайшей поэзии. Неужели их надо где-то в отдельном месте, только для избранных шептать? Идите и проповедуйте всей твари! Если я актер, и у меня есть способности, силы, о чем я еще расскажу вам, как не о том, как у меня налаживались и рушились и опять налаживались взаимоотношения с Господом нашим? Услышать замечательные тексты Исаака Сирина, апостола Петра, молитвы Силуана Афонского со сцены в нашем родном любимом городе – вот он Храм Христа Спасителя, вот он Театр эстрады – все это рядом. А где еще об этом говорить? Между собой, где-то там? Никогда! Вера от слышанья, а слышанье – от слова Божья. Вы думаете на сцене актерствую и как спектакль это все даю? Я молюсь, но только перед всеми вами. Стараюсь, насколько это выходит. Ну конечно какие-то актерские вещи…Вот такую вещь задумал я и робко-робко со своими удивительными молодыми музыкантами, чистейшими умными. Их четверо, мы организовали группу, живем, играем. И вот я учу тексты и думаю, что ж мне так легко? А это тексты седьмого века, и никаких усилий. Я иду с радостью – молитвы буду читать, послания апостола Петра. Две тысячи лет назад простой рыбак, неграмотный написал такие тексты, которые до сих пор все человечество читает, они издаются самым большим тиражом, несмотря на все, что мы творим. Они переведены на все языки мира, даже те, на которых разговаривает 120 человек. Была давно-давно такая программа «Земля-воздух», и один корреспондент ко мне пришел, я ему долго рассказывал о Боге, а потом он сходил на спектакль и написал: «Петр Николаевич сначала предстал передо мной как мрачный вещун, а потом как изысканный московский денди». Про Бога ни слова. Я думаю, может, я правда таким предстану? Нет, ничего подобного – смотрю, лица все раскрылись. Я очень доволен, это даже не то слово – я счастлив этой работой. Мы четко объявили, что это действие-молитва, чтобы не было иллюзий, что мы вас будем развлекать извивающимися полуголыми девушками. Бедные девушки. Я думаю, что это все будет утоньшаться, выкристаллизовываться, может быть, добавятся какие-то тексты. Но я до смерти буду это делать. Это удивительные тексты вне времени. Он пишет так, как будто знает меня всего и любит. </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"><b> "Добродетель – матерь печали"</b></span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> У меня один друг, я говорю, что это ты в церковь стал ходить? А он аж закричал на меня: «А куда нам еще?!» Мы пробовали все, искали кайфа, блаженства. Человек ведь ищет не счастья в кайфе, а блаженства. Откуда это в нем? А потому что годами с Богом общался, как я с вами. И это было блаженство, и это в генах у него есть. Поэтому он хочет туда, обратно, но это тупик. А он думает, что найдет это в кайфе. Когда я это понял, мне легче стало завязывать. Но 15 лет. Поэтому я шепотом не буду. Я буду всем рассказывать, что было со мной, может быть, кому-то поможет. Я, как старый подвижник, сижу по уши в болоте и кричу остальным: ребята, не ходите сюда. Я хочу рассказать, что я понял в этой жизни, что меня спасло и спасает каждый день и каждый час. Ведь бомбит постоянно, если ты живешь. Но замечательный мой Исаак Сирин пишет: приготовься к искушению и не сомневайся в истине. Добродетель – матерь печали. Поэтому искушения были и будут еще, но мы преодолеваем это миром. У меня очень сложная роль в группе, потому что я старше, в отцовском для них возрасте. И где-то я должен мягче, где-то дружба, а где-то ставить стенку, потому что люди. Но они у меня очень хорошие. Малое стадо. Посылаю вас как овец среди волков, сказал Господь. И смотрите, 12 простых парней – кто такие апостолы были? Простые парни – переквасили всю вселенную. Пошли во все концы. Апостол Павел дошел до британских островов пешком. Как Ярослав Мудрый пошел в Ярославль – на коня и поехал. Человек, облагодатственный святым духом, нетварными божественными энергиями, может творить чудеса. Мне уже 67 лет, шкурка уже, а выхожу на сцену – я все могу, если я пришел туда за тем, чтоб чувства добрые я лирой пробуждал. Если я за этим пришел, я все могу. Господь мне дает все - и силы, и прыгать, и падать. Это Бог всемогущий. С ним нигде не страшно – ни в чеченской яме, ни в тюрьме, ни в войне, ни в лишениях, нигде. Всюду Господь даст силы. Недавно один греческий священник рассказывал, как в Сирии 18 священникам головы отрезали. А надо было просто снять крест. И вот он нож, и вот она кровь. Но в этот момент Господь дает силы. Нужно каждый день стараться помнить о смерти. И что мы будем делать в четверг, если умрем в среду. Что мы будем там делать? Ведь вечность есть. Это не миф. Что я там буду делать? Вот я ложился в «Острове» в гроб. Страшно? Да ничего не страшно. Строгая вещь. Четыре стеночки и крышка – ни Евангелия, ни икон, ничего нет. С чем ляжем? Что я собрал? Записывать умею, водить машину умею, тем-то пользоваться умею. Прощать не умею, не раздражаться не умею, отдавать, чтобы не было жалко, не умею. Все, что в вечности пригодится, все, что потрогать нельзя – не умею. А я научился за эту жизнь тысяче ненужных там вещей. Что же делать? Отлипать потихоньку. Как липучку от раны потихоньку отрывать. Господь дал дом огромный. Паша (Павел Лунгин) за «Царя» отвалил мне денег кучу, жена мне построила дом. Хожу я там, нравится мне – у меня и спальня, и кабинет, и все это придется оставлять. Жалко! Виниловых пластинок четыре тысячи штук избранных коллекция – жалко! А потом смотрю – не так уж и жалко со временем. С радостью вижу в себе начатки отлипаний. Вот на что стоит тратить жизнь – на подготовку к вечности. В чем она заключается? В первую очередь, в служении людям, думаю я. Значит надо идти читать Исаака Сирина, смело, под эту техномузыку. Под этот грув, драйв, новые ритмы, но только с чистым сердцем. Нельзя из постели проститутки идти на сцену читать Исаака Сирина. Можно обвеситься иконами, ладаном накадить, шторки, стоять и думать о наркотиках. А можно в ночном клубе быть и думать об Исааке Сирине и быть чистым сердцем. Конечно, внешнее влияет на нас. Но можно всюду быть с Богом, и нужно, и хорошо бы. Один из интересных случаев – я хожу в магазин виниловых пластинок на Ленинском проспекте. Захожу и вижу пластинку, которую я давно ищу, и мужичок какой-то раз ее и взял. Я думаю, ладно. Я ему говорю, я такой-то такой-то. Он – знаю, я вас уважаю, но пластинка мне самому нужна. Ходим, выбираем, долго ходим. Смотрю, он пластиночку отложил, ходит. Думаю, он уже забыл про нее. Стоп, а Господь. Вот он стоит и смотрит, как я руку тяну. Через две недели пришел в этот магазин. Только зашел, а она стоит прямо передо мной. Поступил правильно – на. Даже в этом, не говоря о всяких тонких делах. Заповедей только две - люби Бога и ближнего. Как блаженный Августин говорил: люби Бога и делай что хочешь. Бог – наш отец, он хочет, чтобы мы любили его и друг друга. Все очень просто. Делать трудно. А Исаак Сирин разобрал по нотам, что нужно делать, чтобы этого достичь. Какие бывают состояния души, духа, тела. И всем я хочу пытливым московским людям об этом рассказать, людям города, который я очень люблю, в котором родился, вырос, не считаю, что он стал ужасным. Ничего подобного. Как всегда, пена наверху, а труженики в шесть утра встают, едут на фабрики, на заводы, мои любимые москвичи. Вот я для них, для слабых, для неуверенных, для заблудших, для запутавшихся, для таких же, как я – неразумных, уродов, для вот таких. Может быть, если Бог дал мне силы, я кому-нибудь из этого зала, двум человекам помогу, не надо иллюзий – двум-трем. И в следующий раз двум-трем. Если бы искусство меняло людей, мы бы все жили в раю. Искусство людей не меняет. Это только костылики. </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> <b>"Истина заразительна не меньше зла"</b></span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> Я сейчас готовлю к изданию большую книгу стихов, страниц на четыреста. Дефицит времени огромный, сплю по пять часов, потому что и стихи, и музыка, и книги, и шоу. Делать, делать, делать, пока жив. На радио я сделал 150 часов, раз в неделю час. И Чехова прочитал, и Бунина, и Пастернака, и Хлебникова, и Ходасевича, и музыка – классическая, современная, монашеское пение. Как на Афоне поют! Какой там рок-н-ролл! Все хорошее – все рядом. И монахи, и Чак Берри. До 90 лет прожил и каждая песня – история. А Юрий Владимирович Никулин. Никогда ничего себе – всю жизнь. Я жил на Цветном бульваре, когда он еще был жив. Когда он стал директором цирка, он выходил в десять утра на эти ступеньки, и вся пьянь собиралась, в том числе и я, и он каждому давал работу – кому машину помыть, кому подмести. Трешничек, рублик, пятерочку. Только потом шел в цирк. Когда он умер, его гроб на руках несли по всему Цветному, по всей Самотеке. Вот как клоуна хоронили…Вот Бог. Кто первый в рай попал? Вор, убийца. Что случилось? Душа его изменилась за три часа. А у некоторых на это уходит вся жизнь. Богу нужно сердце наше, а мы ему не верим. Минус сорок, птичка сидит на проводах. А мы, творение Божие, неужели будем забыты? Я себе втолковываю: что я сегодня сделал хорошего? Надо. Хочется делиться счастьем. Не только зло заразительно. Истина она тоже очень привлекательна. Когда я открыл первый раз молитвослов в 95-м году, у меня до сих пор он есть, там отмечены галочками молитвы, с которыми я видите ли согласен. Их только четыре. Но когда я открыл Исаака Сирина, на меня хлынуло. Мудрый – там такие извороты. Простец – там такая любовь! Это для всех, не для избранных. Христос не идет с кнутом и не гонит стадо впереди. Он идет и зовет – кто хочет, тот идет. Я услышал этот зов. Но когда? Когда мне незачем стало жить вообще. Кайфы все пробовал, жена прекрасная, дети прекрасные, работа, слава, деньги. Незачем утром вставать, мотивация ушла. Господи, говорят, что ты есть, помоги! Ну раз так тебе надо, вот. Но только вот так. Когда позарез. Не то чтобы полюбопытствовать. Жизнь удивительна, смерти нет. Мы какие есть, такие и будем навсегда. И облечемся в новые тела, которые будут адекватны чему – нашим душам. Душа – центрообразующая сила будущей плоти. Какими мы за эту жизнь, отмеренную нам, станем, такою плотью и обрастем и такое имя единственно верное нам каждому будет дано во второй жизни. И мы будем в вечности такими всегда. Долог наш путь, трудна у нас дорога, но блага, обещанные нам, невыразимы. </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> </span><br> <span style="font-size: 14pt;"> Я спросила <b>Петра Мамонова</b>, обращался ли он к стихотворению Пушкина «Отцы пустынники» по Сирину. Не читал, не знает. Но сказал - Пушкин был умнейшим человеком своего времени и так кончил по-дурацки. Не смог простить…</span> </p> <p> <span style="font-size: 14pt;">Виктория Леблан<br> </span> </p>

https://kulturomania.ru