- Валерий Кузьмич, на концерте 13 марта Госкапелла исполнила легендарную Девятую симфонию - произведение масштабное, грандиозное, но не столь часто звучащее в московских концертных залах. Как вы думаете, почему?
-- Исполняется не так часто, потому как трудно. Для оркестра, для дирижера, для солистов, для всех. Трудно и технически, и эмоционально. И для того, чтобы исполнить это сочинение нужно предварительно сыграть не одну симфонию Бетховена, причем не один раз. Да и эту симфонию прежде, чем выносить на широкую публику, нужно достаточно долго репетировать. Чисто организационно трудно, вокально.
Не могу сказать, что его редко исполняют, потому что не любят – нет. Капелла по крайней мере несколько раз в год исполняет и не только в московских залах. Может быть так сложилась наша судьба, потому что у меня в введении и хор, и оркестр, и солисты. К нам часто обращаются за исполнением данного сочинения. Памятен один случай в нашей практике, совершенно удивительный: мы выступали в небольшом городе Торжок, где останавливался в свое время Александр Сергеевич Пушкин, когда ездил из Москвы в Санкт-Петербург. Мы впервые приехали в Торжок и исполняли Девятую симфонию. Публика в местном ДК сталинского типа первый раз в жизни воочию увидела оркестр, да еще и сразу услышала Бетховена. Помимо Бетховена мы исполняли Шостаковича, Рахманинова. Поразило то, что они специально из Москвы заказали и привезли рояль для исполнения фортепианных концертов и сидели просто как завороженные. Это говорит о том, что нужно исполнять и Девятую симфонию, и вообще классическую музыку не только в столицах, но и в маленьких городах, где такая же замечательная публика, которая также любит музыку и хочет слушать ее живьем.
- Для вас является ли чем-то особенным исполнение в пространстве не академического концертного зала, а собора?
-- В соборах мы выступали очень много, но в основном за рубежом. Исполняли духовную музыку: в Канаде в Торонто, в Италии в Сполето «Всенощное бдение» Рахманинова. Сама атмосфера, намоленность места - особые. То же бдение мы исполняли в Альберт-холле в Лондоне – громадный зал, совершенно другие ощущения. Однажды открывали православный приход в Германии и целиком пели литургию Рахманинова – непередаваемые эмоции. Есть свои особенности, своя прелесть. Все зависит от уровня коллектива, священника, если ты работаешь со священником. У нас был такой случай: мы готовили литургию Чайковского для исполнения в Москве в Успенском соборе. Приезжал патриарший дьякон, и мы с ним вместе репетировали. Когда он начал делать возгласы, я ему предложил определенный вариант исполнения, так как это записано у Чайковского. Ему мое предложение показалось интересным, мы стали пробовать, получилась абсолютно другая музыка! То есть мы сохранили и ритмическую структуру, которую написал Петр Ильич, и в то же время сохранили каноническую структуру всех этих возгласов. Это требует очень большой работы и большой музыкальности тех людей, с которыми работаешь.
Я и Девятую симфонию не могу назвать совсем уж светским произведением, она все-таки имеет принадлежность к высшему миру. В свое время мы исполняли симфоническую музыку в Софийском соборе в Полоцке, когда я проводил там Международный фестиваль старинной и современной камерной музыки. Чувство приподнятости у всех, независимо от того, верующий человек или нет! Атмосфера собора дает определенные импульсы, вдохновение и мысли для исполнения. Но в соборе мы впервые играли столь масштабную музыку. В своем роде премьера.
-- Ваш вклад в популяризацию русской классической музыки огромен: Рахманинов, Бортнянский, Гречанинов и многие другие композиторы, записи которых вам удалось осуществить. К кому относитесь с особой симпатией?
-- Я обязан и я отношусь с особой симпатией к тому композитору, которого играю в данный момент. Иначе ничего не получится. Но вообще я очень люблю Рахманинова, Чайковского, Малера, Брукнера. Из оперной музыки Верди. Но когда я занимаюсь Чайковским, я все отдаю Чайковскому, занимаюсь Малером – все отдаю Малеру. Нужно уметь быстро переключаться с одного автора на другого. Это и самое сложное, и самое интересное.
-- Ваше мнение о современной академической музыке?
-- Она разная. Совсем недавно, на 30-летии «Музыкального обозрения» играл ультрасовременных композиторов, пишущих на мой взгляд, совершенно дикую музыку, однако она считается академической. Независимо от того, пользуется ли человек какими-то экзотическими приемами звукоизвлечения или нет, всегда чувствуется, присутствует у него талант или его маловато, и он подменяет его всякими фокусами.
Для меня классическая современная музыка заканчивается где-то на Шнитке, на Корндорфе, на Гагнидзе. Вот сейчас я играл совершенно молодых ребят, очень одаренных, очень талантливых, но были какие-то вещи, с которыми я могу согласиться и были вещи, с которыми я в корне не согласен. Мне это не так близко, но интересно. Время покажет и все расставит по своим местам.
-- Есть какие-то планы в текущей непростой ситуации?
-- Планировали гастроли в Америку: играть 5-ю симфонию Чайковского, Рахманинова, фортепианные концерты Шумана, Грига… По возвращении в Москву хотели исполнить монументальное сочинение - 4-ю симфония Шостаковича, которая, кстати, редко исполняется. Потом оперы – «Пиковая дама», «Евгений Онегин», «Мазепа», «Песнь о Земле» Малера. К празднованию 75-летия Великой Победы мы в Москве, а затем в Калининграде хотели играть оперу Молчанова «А зори здесь тихие».
-- Каково это -- руководить сразу и хором, и оркестром?
-- Я уже привык. Хору через год будет уже 50 лет, капеллой я руковожу 30 лет. Это на уровне привычки: каждое утро вставать, идти сначала на репетицию оркестра, потом хор, вечером к солистам…И так каждый день. Трудно конечно, устаешь, но результат, музыка, компенсирует все.
-- Что вас сильно вдохновляет?
-- Люблю сам процесс музицирования, люблю репетировать, добиваться того совершенства, которое заложено в каждой партитуре. А по поводу вдохновения одна очень умная женщина, звукорежиссер Елена Бунеева, говорила так: когда в выходные придешь домой – подойти к березке, прислонись и послушай, подыши…Может быть это и вдохновляет: природа наша и все хорошее, что нас окружает. Не то, что нам по телевизору показывают. А то настоящее, за что мы все любим Россию – вот это и вдохновляет.
-- Есть ли такое произведение, которое мечтаете исполнить?
-- Была мечта сыграть «Колокола» Рахманинова, хоть я и боялся, но потом сыграл. Еще «Реквием» Верди, я тоже боялся за него браться – а теперь по 3 раза в год исполняю. Самым большим своим достижением я считаю исполнение Восьмой симфонии Малера, которая действительно крайне редко звучит в залах. Потому что организовать все это чисто технически очень тяжело и тем не менее, я ее уже раза три или четыре сыграл здесь в Москве. Когда берусь за новое сочинение, всегда боюсь его испортить. Поэтому долго вокруг него хожу, сам к себе прислушиваюсь и только потом начинаю над ним работать. Сейчас очень хочется исполнить весь цикл симфоний Брукнера. Очень сложно разговаривать с концертными организациями, которые плохо знают Брукнера и боятся, что это не кассовый композитор. Хотя в свое время так говорили и про Малера, однако Малер впоследствии стал пользоваться популярностью и сейчас меня часто просят его исполнять.
Марина Рева
2024 Все права защищены
