Эволюция кинокомикса. «Джокер» – закономерность или случайность?

<h2>В начале сентября киномир вздрогнул: на 76-м Венецианском фестивале «Золотого льва» забрал фильм, главный герой которого – один из самых «раскрученных» персонажей DC Comics. Речь, как вы понимаете, о «Джокере» Тодда Филлипса. Но на этом чудеса не закончились, и «Джокер» сумел шокировать дважды: это мрачное, сумеречное кино, пропитанное депрессией и тревогой, установило в прокате уже несколько кассовых рекордов. Таким образом, фильм был принят и высоколобой фестивальной публикой, и обычной аудиторией. Случайно ли это? «Культуромания» пробует разобраться. </h2> «Джокер» Тодда Филлипса – что это? «Джокер» и его триумфальное путешествие в Венецию раскололи киносообщество надвое, заодно спровоцировав дискуссию о том, что же такое кинокомикс и есть ли у него право считаться искусством. Например, Мартин Скорсезе, который, кстати, чуть было не стал режиссером «Джокера» вместо Филлипса (во всяком случае, переговоры на студии с ним велись), вдруг заявил, что «фильмы о супергероях не имеют никакого отношения к кинематографу». Фрэнсис Форд Коппола пошел еще дальше, назвав подобные проекты «отвратительными», потому что они ничему не учат: «в них нет ни просветления, ни знания, ни вдохновения». Примерно в той же тональности высказался и Никита Михалков, которого попросили прокомментировать победу «Джокера» на Венецианском фестивале. Мэтр назвал жанр кинокомикса слишком стереотипным и потому «неживым». «Это как вставлять свое лицо в ростовые фотографии знаменитостей», – вынес вердикт режиссер. Однако самым резонансным оказался «приговор» министра культуры Владимира Мединского, который, правда, сделал заявление не по поводу кино, а «пригвоздил» всю комикс-культуру в целом. «Взрослому человеку читать комиксы, мне кажется это убожеством», – сказал министр, после чего в соцсетях появилось несчетное количество постов с хэштегом «Я дебил, я читаю комиксы». Насколько справедливы эти упрёки? Да, проект Тодда Филлипса ведет нас в старый недобрый Готэм; да, в центре фильма – самый известный злодей из выдуманной вселенной DC, тем не менее, «Джокер» создавался на стыке авторского кино и мейнстрима, и от традиционных формул, по которым лепятся привычные кинокомиксы, он ушел далеко. Это, скорее, история одного отчаяния, одного неизлечимо убогого и неизлечимо жалкого человека, который хватается за пистолет как за последнюю возможность состояться – и внезапно становится вожаком и идеологом для разъяренной толпы. С другой стороны, появление «Джокера» – отнюдь не случайность. Он лишь вершина айсберга: в нем, как на перекрестке дорог, встретились сразу несколько тенденций и трендов, давно уже развивающихся в рамках комикс-культуры. И вот лишь некоторый из них. «Джокер» и фестивальное кино На самом деле, «Джокер» – далеко не первый фильм, снятый по мотивам комиксов и пытающийся прорваться на территорию фестивального кино. Например, в 2002-м году в основной конкурсной программе все того же Венецианского фестиваля участвовал «Проклятый путь» Сэма Мендеса, позднее получивший "Оскара" и несколько престижных премий («Сатурн», BAFTA), а также номинацию на «Золотой глобус». В 2004-м «Олдбой» Пака Чхан Ука, снятый по одноименной манге, получил в Канне Гран-при жюри. Да и шум вокруг «Жизни Адель» Абделатифа Кешиша вы, скорее всего, помните: в 2013-м этот фильм, в основе которого тоже графический роман, стал победителем Каннского фестиваля. Впрочем, феномен «Джокера» переоценить сложно: пожалуй, это первый случай, когда комикс-культура так властно постучалась в дверь Большого Кино. Но, во-первых, тут мы имеем дело именно с Венецианским фестивалем, который давно пытается держать нос по ветру (в прошлом году «Золотой лев» убежал к имиджевому проекту стримингового сервиса Netflix – к «Роме» Альфонсо Куарона, после чего начались разговоры о том, что война между кинотеатрами и интернет-контентом вышла на новый уровень). Во-вторых, границы между зрительским и авторским кино в последнее время стремительно размываются: артхаусу давно уже тесно в своем фестивальном гетто, а от пластилиновых блокбастеров у аудитории постепенно развивается изжога. Поэтому, чтобы не сожрать самих себя изнутри, мейнстрим и артхаус вынуждены искать точки соприкосновения. Одной из таких точек и стал «Джокер». «Джокер» и причины популярности кинокомиксов Комиксы никогда не были развлечением исключительно для детей. А годах примерно в восьмидесятых графические романы стали стремительно взрослеть: появились «Хранители» Алана Мура, ориентированные уже совсем не на детскую аудиторию. Политика и эротика, клубок социальных тем, водопады крови, карикатура и провокация – все это на веки вечные прописалось на территории комикса, и вряд ли когда-нибудь будет по-другому. Тем не менее, большинство людей, от этой территории далеких, по инерции продолжает считать комиксы чем-то вроде «Мурзилки" с картинками. Но если вдруг вы хотите убедиться, что это не так, то для примера откройте хотя бы «Пацанов» Гарта Энниса и Дэрика Робертсона – поверьте, «мурзилки» сумеют вас удивить. Что же касается супергероев, то это, на самом деле, модифицированная, улучшенная версия нас самих. И ситуации, в которые они вляпываются, нам всем хорошо знакомы, вот только решение проблем немного другое: там, где мы отчаянно чувствуем свою беспомощность и бесполезность, вступает в действие некая суперсила. С Джокером ситуация обратная – можно сказать, что это наша ухудшенная, обезображенная версия, брошенная в колодец болезни и безнадеги. Во всяком случае, в трактовке Тодда Филлипса и Хоакина Феникса это вечно смеющееся воплощение вселенского зла выглядит именно так. И все, что происходит в будто бы выдуманном Готэме, отлично коррелируется с днем сегодняшним. Проблема медицинского страхования, безработица, выборы, отношения народ-власть, механизм возникновения конфликтов социальных и политических – вот только самый общий набор тем, с которыми связан проект Тодда Филлипса. Кстати, буквально с первого дня проката в СМИ начались споры, чего же в «Джокере» больше: левой пропаганды или правой? Оправдания идей Трампа или карикатуры на него же и его избирателей? Впрочем, сам факт таких споров уже говорит о том, что политическая и социальная составляющая от фильма неотделимы. «Джокер» и возрастной рейтинг Со времен Царя Гороха Голливуд штампует свои блокбастеры, как горячие пирожки. Вот только потребитель этих пирожков молодеет чуть ли не с каждым годом: львиная доля киноконтента уже давно ориентирована на самую мобильную часть аудитории – на подростков. К тому же продюсеры никогда не упустят возможность заарканить в свои сети и зрителей помладше, из-за чего многомиллионные кинокомиксы часто приобретают форму наивных детских утренников. У таких проектов, разумеется, своя специфика: характеры просты и понятны, рефлексия отсутствует в принципе, драки максимально бескровны, а злодеи не способны напугать и младенца. Но в царстве сахара и шоколада невольно начинает расти спрос на горчицу. Накушавшись досыта слащавых полудетских аттракционов, часть аудитории просто перестала на них ходить (например, очень слабо показали себя в прокате новые фильмы из таких раскрученных франшиз как «Люди Икс» и «Годзилла»). К тому же интернет всегда готов быстренько подготовить альтернативу, чувствуя, что есть огромный запрос на продукцию с рейтингом R и даже NC-17. Вершиной этого айсберга стали такие сериалы как «Каратель», «Хэппи», «Пацаны» или новые «Хранители» (все они, естественно, сняты по комиксам). Большой кинематограф тоже, разумеется, в стороне оставаться не захотел. Кинокомиксы со взрослыми рейтингами он начал активно осваивать примерно с середины девяностых, но мода на них то появлялась, то затухала. Так, например, неоднозначной оказалась реакция на «Хранителей» Зака Снайдера (многие в 2009-м посчитали фильм слишком тяжелым) – и он даже не окупился в прокате. Но потом появился вызывающе хулиганский «Дэдпул» Тима Миллера (2016), мрачный (и даже трагичный) «Логан» Джеймса Мэнголда (2017), после чего стало понятно, что этот поезд не остановить. Спрос на депрессию, кровь и фривольности постоянно растет. «Джокер» – результат роста этих запросов. Кстати, из той же серии и интерес к отрицательному персонажу, к уклону в психологизм, к углубленному самокопанию. Всего этого стандартный подростковый блокбастер лишен – и в «Джокере» срабатывает эффект бумеранга. «Джокер» и реалистичность А вот здесь все далеко не так однозначно. Тяга аудитории к выдуманным мирам (и так называемый эскапизм) никуда не делась: львиная доля комиксов имеет дело с вымышленной реальностью. «Джокер» Тодда Филлипса, скорее, исключение из правил. Да, Артур Флек живет в несуществующем городе Готэме, однако при этом он напрочь лишен потустороннего флера – весь фильм привязан к реальности канатами, прибит гвоздями. В нем нет ничего, что не имело бы реального объяснения. Смеющийся психопат не варился в котле, ему не отрезали лицо, он не одаривал планету вирусом из собственной крови и так далее. Хотя в комиксах и в предыдущих проектах о Готэме все это есть. И мы, зная историю персонажа по другим источникам, даже пугаемся того, насколько герой «Джокера» стал близок к реальности. Впрочем, в некоторых сериалах подобный курс на сближение тоже можно заметить (возьмем хоть тех же «Пацанов»). Однако по степени реалистичности до фильма Тодда Филлипса им еще далеко, так что в данном случае «Джокер» тенденцию даже опережает. «Джокер» и кассовые сборы «Джокер» стартовал на удивление мощно. За три недели проката он собрал в мире $737 миллионов. Для фильма с бюджетом в $55 миллионов – это сенсация. К тому же у него есть все шансы стать самым кассовым проектом с рейтингом R в истории мирового кино (пока что этот рекорд закреплен за «Дэдпулом-2», у которого на счету $785 миллионов). При этом интерес к «Джокеру» не спадает: о нем продолжают говорить, и на него все так же идут в кино. А там, где есть деньги и устойчивый медийный шум, обязательно будут последователи. Вполне возможно, что «Джокер» открыл ящик Пандоры, который уже давно хотел быть открытым – и в истории развития кинокомикса начнется новый виток. Что ж, поживем – увидим. Вера Аленушкина

Кино-театр

Кино-театр

Коллекционирование/Арт-рынок

Коллекционирование/Арт-рынок