Поэтому «Культуромания» решила поговорить с одним из создателей проекта — сценаристом Дмитрием Минаевым.
— Дмитрий, у вас фильмография, которой невольно завидуешь: вы работали над «Проектом «Анна Николаевна», «Трудными подростками», «Вне игры», «Секретами семейной жизни» и т.д. А как в вашей жизни появился «Последний министр»?
— У меня эксклюзивный контракт с кинокомпанией «Среда», поэтому мне предложили присоединиться к проекту (правда, со второго сезона). Интересно стало сразу: первый сезон я смотрел в запертой комнате с корпоративного ноутбука... Он к тому моменту еще не вышел, и все очень боялись, что его раньше времени сольют в Сеть. Ссылки пересылать было нельзя, на носители записывать тоже. Так что я приезжал в офис и смотрел серии. Потом мы встретились с Романом Волобуевым, я предложил ему кое-какие идеи, и мы быстро друг друга поняли. А, насколько я знаю, такое с Романом Олеговичем случается не всегда (улыбается).
— Тогда давайте о персонажах поговорим. Не так давно я наткнулась на интервью с одной из актрис сериала и она говорит, что никому из героев не хочется сочувствовать: они все мерзавцы, стервы и прочее…
— Нет-нет, точно нет. Может быть, кто-то из них и вынужден себя так вести, но так ведь они политикой занимаются! Тем не менее, это живые, ранимые люди, которые хотят сделать что-то хорошее. Просто представление о «хорошем» у всех разное. Тихомиров, например, очень хочет все изменить в лучшую сторону, но ничего не умеет. Нечаева умеет, но уже не верит, что у нее что-то получится. При этом тандем у них получается довольно эффективным.
— Вечный российский парадокс: все искренне хотят сделать как лучше, а получается как всегда… Никогда не задумывались, почему?
— Да ладно, российский! Мне кажется, весь мир так живет: каждый пытается сделать что-то стоящее, а получается только у Илона Маска или Канье Уэста! (Улыбается). А что касается России, то у нас просто шкала успеха другая: если не сделали хуже, уже отлично. В «Последнем министре» это тоже видно: если герои умудрились ничего не сломать и ничего не разрушить, а, наоборот, устранили какой-то косяк, то это уже большой успех и победа.
— А почему министр Тихомиров такой лопух, как вам кажется?
— Ну, про него, конечно, можно сказать, что он лопух. А можно — что он Супергерой. Потому что у него есть суперсила. Он никогда не сворачивает, и ему очень везет. Да, его назначили, чтобы развалить Министерство, потому что все решили, что он тупой. Но что из этого вышло?
Тихомиров так уверенно прет вперед, что его никто не может остановить. Ни «Набережная», ни «Площадь». Во втором сезоне целая следственная группа занимается только им – и все равно терпит фиаско. Поэтому в какой-то момент опытные люди из администрации и из силовых структур начинают задумываться: «А, может, он и не дурак вовсе?!» И, на этот вопрос, если честно, ответа нет даже у меня. Так что суперсила работает. (Улыбается).
— Дмитрий, в сериале много довольно острых тем, начиная от проблем рождаемости и заканчивая сатирическими шпильками в сторону «Роскосмоса». Есть ли среди них та, которая вас привлекает сильнее всего?
— Мне очень нравится эпизод с присоединением Аляски. Правда, сразу должен признаться, что идею возвращения Аляски я не приветствую! Просто серия довольно забавная. Мне вообще кажется, что ее можно назвать квинтэссенцией всего сезона. Или даже сериала в целом. А еще, благодаря этой серии я понял, что Роман Олегович мог бы стать крутым рэпером: тот рэп, который вы слышите в этом эпизоде, он написал сам.
— А были ли какие-то темы, которые остались за бортом? К примеру, которые могли показаться чересчур провокационными или неоднозначными?
— Может, что-то и было… Но ощущения, что мы себя как-то отцензурировали, у меня не осталось. Или что мы хотели что-то сказать, но не решились... Наоборот, я иногда смотрю сериал и думаю: «Вот это да! А что, так можно?!» (Смеется)
— А не было ли случаев, когда вы придумали какую-то абсурдную ситуацию для сюжета, и вдруг бац! — что-то похожее случается в жизни?
— Ой, да весь второй сезон у нас прошел наперегонки с реальностью. Хотя почти сразу стало понятно, что эту гонку нам не выиграть. К примеру, сидишь-пишешь, и вдруг приходит от Романа Волобуева скрин какой-то новости, и ты понимаешь, что все, что ты нафантазировал, уже случилось. Когда мы думали про новогодний эпизод, в Думу реально внесли проект закона об отмене новогодних праздников. А как только мы закончили серии про Telegram-каналы, Роскомнадзор решил его разблокировать. И, кстати, лучший отзыв к нам прилетел как раз из реального политического поля. Депутат из Забайкальского заксобрания призвал всех «быть лучше, чем в сериале «Последний министр». Я с ним согласен! Надо быть лучше.
— Дмитрий, я как-то разговаривала с одним очень известным комедийным актером, который работает в этом жанре уже лет тридцать. И он мне сказал, что политическая сатира никогда не будет популярна у массовой аудитории, потому что «это же невероятно скучно»…
— Я так не думаю. У сериала «Вице-президент» больше десятка «Эмми», по «Западному крылу» учат писать сценарии, фильм «Не смотрите наверх», который вышел совсем недавно, собрал чумовые рейтинги. Другое дело, что с политическими шутками сейчас везде немного нервно… Пошутишь — а потом извиняться придется (улыбается). Но, если серьезно, то мне кажется так: если фильм снят про политику (бизнес или спорт), то это действительно безумно скучно. А когда он делался про людей в политике (бизнесе/спорте), то тут места для скуки уже не будет.— Не могу не спросить по поводу кинокомпании «Среда», которая занимается «Последним министром». Сегодня какой канал ни включи, в какой онлайн-кинотеатр ни зайди — везде можно натолкнуться на заставку Sreda Production. По сути, это флагман нашей сериальной индустрии. Как им это удалось, вы не знаете?
— Трепетное отношение к девелопменту, то есть к работе над сценарием. У меня есть опыт сотрудничества с разными компаниями, поэтому могу сказать, что такого подхода к тому, как формулируется, вынашивается и прорабатывается история, я нигде не видел. Это, конечно, иногда дико мучительный процесс: месяцами уточнять синопсис, потом сто раз править диалоги… Но, видимо, иного пути просто нет: по-другому качества не добиться. И здорово, что ключевые люди в компании понимают, что сценарии – это важно. А как результат — доверие к «Среде» и аудитории, и у заказчиков.
— И это доверие бесценно, особенно на фоне возрастающей конкуренции, ведь сериалов сегодня снимается все больше и больше…
— Сам удивляюсь, сколько всего сегодня выходит. Но если есть люди, готовые смотреть такое количество проектов и за них платить — то это же классно. И мне нравится, что, с одной стороны, в индустрию вливаются огромные деньги, а, с другой, началась борьба за истории и за хороших авторов. Лет пять-десять назад ситуация была другой: сценаристы на проекте воспринимались как какое-то неприятное обстоятельство, с которым почему-то надо возиться. А сегодня за необычные сценарии продюсеры готовы вести войну — так же, как и на более развитых рынках: в США или Европе.
Как долго этот бум продлится и какой будет в итоге ситуация на рынке онлайн-сервисов — вопрос другой. Сколько платформ останется, сколько будет зрителей, готовых раскошеливаться за контент, я сказать не могу. Возможно, до финишной прямой дойдут только два-три больших игрока, а остальные онлайн-кинотеатры исчезнут. Но у меня есть ощущение, что сейчас идет самый интересный период в истории русской сериальной индустрии. Во-первых, мы начали всерьез бороться за качество. Во-вторых, мы уже одной ногой «снаружи», то есть совсем скоро выйдем на международный рынок: NETFLIX заказывает оригинальный контент в России; «Эпидемию» хвалит Стивен Кинг и т.д. Так что процесс пошел…
— Кстати, по поводу Netflix. Не так давно этот стриминговый спрут стал инициатором так называемого «корейского чуда»: сериал из Южной Кореи «Игра в кальмара» побил все мыслимые и немыслимые рекорды, став мега-хитом. После этого интерес к корейским сериалам взлетел до небес. До этого было «немецкое чудо», начавшееся с сериала «Тьма». А стоит ли ждать «русского чуда»?
— Мне кажется, что вот-вот. И дело, кстати, не только в корейцах. Уже было польское чудо («1983»), испанское («Бумажный дом»), немецкое («Вавилон-Берлин»), итальянское («Гоморра») и т.д. А теперь скажу без всякой цеховой солидарности (я, как настоящий сценарист, всегда все ругаю и всем завидую): у нас есть проекты, которые точно не хуже их. Поэтому думаю, что «русское сериальное чудо» может случиться уже в этом году.
Вера Аленушкина
Фото: Альбина Минаева, публикуется с разрешения правообладателя
2024 Все права защищены
