Многим такой подход может показаться необычным и даже агрессивным, ведь культурное наследие должно само по себе являться символом мира и согласия, а действия боевиков запрещенного в России «Исламского государства» выглядят выходками «отморозков» и маргиналов, которых скоро общими усилиями сотрут с лица земли. Однако, если присмотреться к ситуации внимательнее, а заодно изучить динамику разрушения объектов культурного наследия в других странах, то становиться очевидным, что господин Пиотровский не так уж и погорячился. Число разрушаемых объектов растет.
Сирийская история с разрушением комплексов в Пальмире – наиболее хрестоматийный сюжет, своеобразный апогей в нарастающей тенденции.
Именно здесь совпали практически все негативные факторы – военные действия, отсутствия контроля со стороны правительства и международного сообщества, а также фактор преднамеренного, сознательного уничтожения. Все этого говорит о том, что ситуация с сирийскими объектами, в частности с Пальмирой, должна стать отправной точкой в создании и выработке нового подхода, новых ответов международного сообщества на эти вызовы.
В этом контексте мне представляется, что г-н Пиотровский был даже недостаточно «агрессивен» и по-академически тактичен. Резолюция, на которую, он ссылался, предлагала мировому сообществу в лице ООН применять военную силу для защиты объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Но это только часть решения катастрофически разрастающейся проблемы. Необходимо ясно представлять, что кадровые вооруженные силы не предназначены для таких действий. У них свои функции и задачи. Кроме того, основываясь на личных наблюдениях от сирийских экспедиций могу добавить, что военные в силу ряда вполне объективных моментов относятся к сохранению и защите объектов культурного наследия как к вторичной задаче даже на подсознательном уровне. И их можно понять – в условиях активных военных действии, когда гибнут люди, гражданское население, на первом месте - боевые задачи.
Поэтому, как мне представляется, давно назрела необходимость создания и размещения в зоне конфликтов специализированных подразделений под эгидой международного сообщества для охраны объектов культурного наследия, сочетающих в себе функции квалифицированной и одновременно вооруженной охраны.
В составе таких подразделений должны быть и профессионалы-силовики, обладающие необходимой подготовкой и специалисты в сфере сохранения культурного наследия. Это не какая-то неслыханная и революционная инновация. Например, в соседнем Израиле служба охраны памятников проводит целые операции по борьбе, а главное, по предотвращению разрушению объектов культурного наследия. Причем сама служба укомплектована ветеранами боевых действий, каждый из которых имеет квалификацию в сфере сохранения культурного наследия.
Инженерно-саперные подразделения также крайне необходимы для охраны памятников и просто обязаны присутствовать в этих «гипотетических» спасательных международных силах.
И дело не только и не столько в разминировании территории объектов, а прежде всего, в монтаже защитных конструкций и протекторов на случай попаданий и обстрелов памятников культурного наследия из дистанционного вооружения - т.е. в предотвращении разрушений. Кстати, такая практика широко и вполне успешно применялась при защите объектов архитектуры от немецких бомбежек и артобстрелов в период Великой Отечественной войны.
Конечно же, от всего не застрахуешься и стопроцентной гарантии, как и универсальных рецептов нет, но таким образом мировое сообщество сможет, если не предотвратить, то минимизировать потери культурного наследия в зоне вооруженных конфликтов. В этом смысле Россия, учитывая сложившуюся ситуацию с объектами всемирного наследия в Сирии может стать инициатором и пионером в создании этих новых инструментов.
Автор статьи: Тимур Кармов
2024 Все права защищены
