Доктрина Кобзона

<h2>Кобзон умер. Казалось, что он вечен. Что преодолеет свою тяжелую болезнь, будет заседать в Госдуме, петь на благотворительных концертах, дружить с самыми разными людьми.</h2> Его вклад в советскую песню огромен и они, его песни, останутся, при том, что многое из того наследия стало одиозным. Взять хотя бы «И Ленин такой молодой». Ну какую еще песню о вожде революции в здравом уме и твердой памяти будут петь сегодня в караоке. А эту поют, и даже Шнуров перепевает ее как tribute Кобзону. Много лет назад, в «лихие 90-е», я делал перевод интервью одного западного журналиста с Кобзоном и тот спросил его про эту песню. Журналисту не левому, а совсем наоборот, песня тоже понравилась, но он недоумевал, почему сейчас Кобзона вновь просят спеть про Ленина. Мэтр улыбнулся: «А что мне сейчас петь: Ельцин такой молодой, что ли?». Когда мы пришли к нему в его офис в уже канувшем в лету «Интуристе», он распевался перед очередным концертом. Это была песня о Есенине. Певец готовился к какому-то концерту в память о поэте-гуляке. Он пел, на нем поверх пиджака был шелковый халат, и я подумал, что он похож сейчас на Егора, героя «Калины Красной» со своим шутливым: «Народ к разврату собрался». И вот только тогда я понял, почему народ, хотя и сочинял про Кобзона анекдоты, любил его, как своего, понимая, что за парадным образом исполнителя песен ко дню милиции - живой настоящий человек. Словно иллюстрация этой любви - камео Кобзона в фильме «Мы, нижеподписавшиеся», когда народного артиста в поезде около двери туалета ловит герой Куравлева и напевает ему его же песню, а Кобзон слушает и даже поправляет. Народ в лице человека, сыгравшего в народном фильме «Афоня» приветствует человека, который подбадривал этот народ не в самые лучшие времена. Барин-сибарит, который мог бы воплотить в себе образ отечественного дона Карлеоне, Кобзон пел перед рабочими БАМа, перед ранеными афганцами и ликвидаторами Чернобыля, пел, не заботясь о себе, понимая, что другим гораздо тяжелее, чем ему. В этом Кобзон, несмотря на свой смешной парик, был настоящим, и именно благодаря этому к нему прислушивались самые разные люди. В страшном «Норд-Ост» он стал авторитетом даже для террористов, которые никаких авторитетов не признавали. На фотографиях, сделанных в то время, видно с каким тяжелым лицом он идет туда, но он шел, потому что там был его «Чернобыль». Живое воплощение героев из романа «Два Капитана», по которому и был поставлен мюзикл «Норд-Ост». Возможно, поэтому среди друзей и поклонников Кобзона были самые разные люди и даже идеологические антиподы, которых трудно представить вместе. Президент СССР Михаил Горбачев и глава ДНР Александр Захарченко, «авторитет» Вячеслав Иваньков, хоккеист Вячеслав Фетисов и певец Александр Градский. Готовые персонажи для нового полотна «Мистерия XXI века» и главный здесь Кобзарь-Кобзон. Человек без национальности, но с паспортом гражданина страны, которая осталась в его песнях. В марте 2012 года в составе группы журналистов мне довелось вновь встретиться с Кобзоном. Он говорил медленнее - следствие болезни, но по-прежнему был тем же Кобзоном, радушным хозяином и просил помощниц не забывать подливать нам чай. Он рассказывал, что у него намечена встреча в консульстве США: американские власти уже несколько лет не пускали его в страну, подозревая певца в связях с «русской мафией». Целью приезда был концерт для российской диаспоры. Усилия организаторов концерта и американских лоббистов не помогли - во въезде в Америку певцу было отказано. При этом, на встрече я узнал интересный факт: в 2000 году правительство США дало ему визу как члену делегации российских политиков. Сопровождающий из Госдепа предупреждал знаменитого артиста о том, что отлучаться ему никуда нельзя, однако Кобзон его не послушался - не смог устоять перед просьбами местных русских «попеть с ними». Больше Кобзону визы не дали. Однако, вряд ли он мог поступить иначе. В некрологах, которые опубликовали о Кобзоне ведущие западные издания, повторяется как клише, что он был «советским Фрэнком Синатрой». Их действительно многое объединяло и не только приятельские отношения с различными «противоречивыми натурами», но и роль, которую каждый из них сыграл в культуре двух великих стран. В репертуаре Кобзона была песня -своеобразный оммаж Синатре «Мой путь», в которой звучали отголоски «My way». Символично, что именно она прозвучала в последние минуты прощания с Кобзоном. Когда-то, в середине 1980-х советский дипломат Геннадий Герасимов в шутку назвал происходящее в политике стран Восточной Европы «Доктриной Синатры». «Идти своим путем» стало и «доктриной Кобзона», в которой было все - и задушевные песни, и официоз про Ленина, и «Норд-Ост», и поездки на Восток, на Украину, и Чернобыль, и Афганистан, и дальние страны. Этот путь продолжается - как пишут в расписании поездов - «далее везде». Александр Братерский - журналист, политический обозреватель Газета.Ru. Писал о российской поп и рок-музыке для The Moscow Times, о российской политике для The Rolling Stones. В середине 2000-х годов - собкор РИА «Новости» в США

Музыка

Креативные индустрии

История

История